— Мне тяжело… — устало прошептал он, медленно вдыхая воздух через нос, я даже почувствовала, как пара волосинок поднялись вверх и опустились обратно. — Ты… боже… Лу… ты сводишь меня… с ума… я хочу… черт… — кажется Хё улыбнулся, то ли самому себе, то ли еще по какой причине. Внутри появилась странная смесь из чувств: легкость, наслаждение, трепет, грусть. — ВиЛу, я не могу… больше сдерживать себя… мне… это больше не подвластно…

Теперь точно серьезного разговора не избежать, мы обязаны объясниться и признаться друг другу во всем. Я устала от себя и внутренних качелей, которые сначала подталкивали меня к необдуманным поступкам и намекам, а потом запрещали даже думать и желать Хё. Порой кажется, что я быстрее умру от этих чувств, нежели от сыворотки.

Дав парню знак, что я хочу отстраниться, ощутила, как он убрал свою голову и посмотрел на меня мутными глазами. Хёну выпил слишком много. Причиной этому его поступок? Или же внутри у него такая же буря из эмоций и чувств, как у меня? А может, причина вообще в другом.

Подняв его горячую и большую, по сравнению с моей, ладонь, прикоснулась губами к тыльной стороне, оставляя слабый мокрый след. Когда я снова посмотрела на него, увидела теплую и комфортную улыбку. Надеюсь, все будет хорошо, и мы все решим, вместе.

К концу концерта Хёну успел немного задремать на моем плече. Алкоголь сделал свое дело. Надеюсь, что после такого недолгого сна, он станет трезвее. Хё стоял твердо на ногах не шатаясь, в отличие от Степана. Тот по моим наблюдениям пил совсем немного, как обычно, бывало, больше танцевал с Хлоей. Радостно видеть, что парень преодолел свое стеснение и раскрепостился. Рэйчел к нам больше не приставала. Она постоянно была с Фиби, при этом очень часто бегала к бару. Подозреваю, именно любительница розового самая пьяная сегодня.

— Вы не против после концерта пойти за кулисы? — спросила Хлоя, подойдя ко мне за ручку со Степой.

— Думаю… — начала я, желая отказаться. Хё стоило поскорее отвести домой и уложить в постель. Мысли о том, что скорее всего мне придется его раздевать, были одновременно смущающими и желанными. При этом мне хотелось повидаться с Рико, как-никак мы бывшие одноклассники, хоть и не общались вообще. Интересно Трой его узнал?

— Мы согласны, — внезапно сказал Хёну, очень хриплым голосом. Отчего у меня по спине побежали будоражащие мурашки. При этом он так и не поднял голову, продолжая обнимать меня со спины.

— Прекрасно, — просияв, произнесла Хлоя, утянув Степана на последний танец под финальную песню.

— Мы рады… — начал Лиам, в то время Рико и Кристен перебирали электронные струны создавая незатейливую мелодию. Подозреваю, это была импровизация, пару раз были фальшивые ноты, на которых они, улыбаясь, пожимали плечами кивая друг другу. Забавно, даже на таких инструментах можно фальшивить. — Видеть вас сегодня на нашем концерте. Вы прекрасно провели время, это был самый лучший концерт в вашей жизни! — толпа ахала и кричала слова любви в сторону ребят. Странно, резко вокруг появилась совсем другая атмосфера. Каждый стал слишком сильно обожать эту группу. Оглядевшись, увидела того самого дилера, который раньше стоял у стены и делал вид, что ему интересно, а сейчас находился среди остальных и с блестящими от слез глазами смотрел на сцену глупо улыбаясь. Почему от этого мне так не по себе? — С вами были «Ящик Пандоры»… — загадочно прошептал парень, отойдя от микрофона, он поднял вверх гитару.

Лиам говорил что-то еще? Толпа начала неистово кричать, оглушая этим. Все прыгали как безумцы, скандируя имена участников группы. Девушки недалеко от меня плача и крича о любви к Лука сорвали с себя белые майки, под которыми ничего не оказалось. Только вот их голые груди не привлекли никакого внимания, всем было плевать. Все таращились на сцену. Почему мне кажется это таким неправильным?

Резко осознав эту мысль, посмотрела на сцену. Лиам ухмылялся, разглядывая толпу. Вспомнив о своих чувствах, когда просматривала биографию группы, внутри всплыл тот необъяснимый страх. Вот оно… Вот что меня пугало, неистовая любовь к группе без какого-то яркого повода. Конечно народ во время всего концерта вел себя активно, подпевал, танцевал, некоторые даже пытались делать круг и толкаться. Только в конце, когда Лиам обратился к слушателям, все будто бы с ума сошли. Кроме меня и Хёну, да и то потому что он снова уснул. Казалось, будто бы парень заворожил всех, заставив чуть ли не писаться от счастья, что перед ними «Ящик Пандоры», при том, что сам ничего толком не сказал.

Лиам встретился взглядом со мной. Янтарные глаза вмиг потухли, а на лице появилась задумчивая гримаса. Он нагнулся вперед, возможно пытаясь меня разглядеть, толпа под ним начала прыгать еще сильнее, чтобы дотянуться до кумира. Фиолетовые дреды упали на лицо, закрывая его от меня. Секунда и парень почти упал на людей, которые в общем безумии с удовольствием утянули бы его и разорвали на маленькие сувениры. Рико потянул его назад за темный ремень от гитары. Лиам улыбнулся и засмеялся, будто бы это была шутка и он не собирался прыгать в толпу. Он утер нос, кажется у него пошла кровь, только парень совсем не придал этому значения.

Заиграла мелодия последней композиции, которая всегда закрывала представление. Кристен написала ее год назад и посвятила группе. В ней она рассказывала их скромную историю становления, при этом мастерски завуалировав многое слишком умными эпитетами. Лиам выглядел расслабленным, но по глазам, которые до самого конца были направлены в мою сторону, читалось напряжение и немой вопрос: «Почему?»

Вот теперь и мне интересно. Почему Лиам так напрягся, поняв, что меня не захлестнуло всеобщее безумие и любовь к ним? Почему он не придал значения пошедшей из носа крови? Кажется, я даже слышала среди общего гула, как Степан кричал и восхищался Лука.