Агата задумалась, постукивая пальцем по губам, и в это время к ней подошел Саймон.

Быстро взглянув на него через плечо, она вновь повернулась к сцене.

– Думаю, змея была очень большая…

– О да, – спокойно согласился Саймон. – Не менее десяти футов длиной. Бедная женщина с трудом ее поднимала. – Он улыбнулся, словно вспомнив что-то, и Агате захотелось как следует стукнуть его. – Там было на что посмотреть.

– А вот мне не довелось увидеть этот номер. – Агата почувствовала, что начинает злиться, и постаралась взять себя в руки.

– Да, это зрелище было почти таким же захватывающим, как и то, которое ты устроила сегодня. Скажи, тебе ни разу не приходило в голову, что тебя могут опознать как вдову Эпплкуист?

– Даже тебе это удалось с трудом, хотя ты видел значительно большую часть меня, чем они. – Агата высоко вскинула подбородок. – Зато я теперь знаю, что у тебя есть еще секрет.

– Признаю, ты очень хорошо ведешь наружное наблюдение.

– Ах, Саймон, неужели ты всерьез думал, что смена плаща тебе поможет? Этот трюк никому не удавалось проделать со мной с тех пор, как мне исполнилось шесть лет. Я знаю, что следить надо за человеком, а не за одеждой.

– Что-то ты рано начала свое нетрадиционное образование.

– Как и ты, трубочист-шпион. А теперь еще и управляющий игорным притоном.

– Лучше называй меня владельцем: Джекем управляет заведением от моего имени. К тому же это вовсе не игорный притон, а клуб для джентльменов.

– Ну да, конечно, «Клуб лжецов». Судя по названию, все мужчины могут считаться его членами.

– Не все так просто. Некоторые женщины тоже могли бы стать его членами.

Почувствовав нарастающую напряженность, Агата решила, что пора сменить тему:

– Не опасно ли в твоем положении шутить шутки с законом?

Саймон пожал плечами и вдруг неожиданно усмехнулся:

– В картах и в алкоголе нет ничего противозаконного… Как и в танцах со змеями.

Агата задумчиво взглянула на него.

– Все женщины рано или поздно танцуют со змеями, не так ли?

– Извини, что без спросу вторглась в маленький шпионский клуб, но мне и в голову не приходило, что ты, как ребенок, обожаешь всякие тайны.

Тут Саймон окончательно потерял контроль над собой и, схватив Агату за плечи, притянул ее к себе.

– С тобой не соскучишься! Ты не подчиняешься приказаниям и пренебрегаешь мерами безопасности, шляешься по лондонским улицам одна, одетая как куртизанка, и демонстрируешь себя перед тридцатью мужчинами, которые в любой момент могут тебя узнать; а еще ты, рискуя головой, показываешь фокусы и думаешь, что все сойдет тебе с рук.

– Ах… ты об этом, – пробормотала она.

– Да, именно об этом! Кем, черт возьми, ты себя возомнила?

Агата приподняла бровь.

– Не смей говорить со мной таким тоном, Саймон Рейн! Я женщина самостоятельная, запомни это.

– Безмозглая маньячка!

– Сам такой. И запомни, ты не имеешь права командовать мной: ты мне не муж, не брат и не отец. Ты даже не любовник и сам ясно дал мне это понять прошлой ночью!

Тут Саймон почувствовал, что у него больше нет сил выносить все это: он решительно шагнул к ней и заставил ее замолчать, закрыв ей рот поцелуем.

Губы Агаты были нежными, горячими, именно такими, какие ему всегда хотелось целовать. Она страстно отреагировала на его призыв и крепко прижалась к нему, но ему этого было мало.

Не выпуская ее из рук, Саймон сделал вместе с ней несколько шагов и подвел ее к бильярду, а потом, подхватив руками за ягодицы, посадил на краешек стола.

Теперь Агата находилась на достаточной высоте, чтобы можно было нырнуть головой вперед в ее бюст именно так, как целый вечер до смерти хотелось сделать всем мужчинам, находящимся в клубе.

Ее шея, плечи, открытая взгляду верхняя часть груди сводили его с ума своей нежностью. Она была фантастическим созданием – упрямство в шелковой оболочке, – и он не мог насытиться ее видом.

И тут, как нельзя кстати, появился Джекем.

– А-а, вот ты где! Я ведь предупреждал: никакой проституции в помещении клуба! – прорычал он.

Саймон испуганно оторвался от Агаты.

– О, извините, сэр, я не заметил, что это вы… – Джекем стремительно повернулся и не менее стремительно удалился. При этом выражение его лица могло соперничать лишь с выражением крайнего неодобрения на лице Пирсона.

Агата насмешливо посмотрела на Саймона.

– Итак, на чем мы остановились?

Однако на этот раз ее ждало разочарование: подходящий момент был упущен. Собрав остатки самоконтроля, Саймон отступил подальше от соблазна.