И насколько легким и завораживающим выглядел наряд, переданный Линс ее братом, настолько же сдержанным и строгим выглядело облачение, в котором волшебнице предстояло провести сегодняшний день. И все же, нельзя было не признать, что в сборе эта конструкция определенно выглядела по-солидному красиво. Предполагалось, что край подола и рукава темно-серебристого нижнего платья будут чуть видны под темной мантией и подчеркнут богатство серебряной вышивки на ней. А подчеркивать там было что. Плотный и чуть угловатый растительный орнамент широкой каймой шел вдоль высокого ворота мантии до самого подола, а также по самому подолу и краям широких рукавов.

Черный и серебряный. Красному, желтому и оранжевому цветам места в свадебном наряде Линс не нашлось.

— Мне тоже нужна помощь… — опомнилась я.

Снова отвлекшись на борьбу со шнуровкой, волшебница подняла на меня непонимающий взгляд.

— Что-то случилось? — настороженно спросила она.

— Не то чтобы случилось… — я честно не знала, как объяснить то, о чем собиралась ее попросить. Поэтому решила начать с основного: — У тебя есть иголка с белой ниткой? Желательно подлиннее.

— Хм…

Линс скользнула рассеянным взглядом по столу возле стены. На широкой столешнице было много чего, но швейных принадлежностей как-то не наблюдалось.

— Кажется, где-то было, — поднявшись с кровати, она легким шагом и начала рыться в какой-то неприметной коробочке. — А зачем тебе?

— Нужно… платье подшить, — я решила выдавать информацию порционно.

— Так оно вроде бы нормальное по длине, — с сомнением протянула волшебница, все еще стоя ко мне спиной и роясь в недрах коробки, которая была явно вместительнее, чем казалась на первый взгляд. Наверное, тоже зачарованная, как и моя сумка.

— Точнее, не подшить, а пришить. Лиф съезжает.

— Хм…

— И как раз в этом мне понадобится твоя помощь.

— О, нашла.

С торжествующим видом Линс вытащила из коробки моточек ниток с воткнутой в него иглой. От внушительной длины будущего пыточного инструмента мне стало не по себе.

— Правда, — извиняющимся тоном добавила девушка, — если шить по кружеву, будет выглядеть грубо.

— Ничего страшного, — я поспешила ее успокоить. — Там всего пара стежков и… Шить придется не только по кружеву, так что длина иголки в самый раз.

— Ну давай тогда я быстренько помогу тебе, а потом ты — мне, — волшебница с готовностью шагнула в мою сторону. — Где подшивать?

— Пришивать… — издав шелестящий вздох, я добавила, — нужно парой стежков пришить лиф платья ко мне.

Сопроводив свои слова жестом, указывавшим на то, что и где нужно сделать, я не без удовольствия отметила — не только мне эта идея показалась… бредовой.

— Ты уверена?.. — осторожно уточнила Линс.

— Я — нет. Это идея… другого больного разума.

— А, ясно, — с понимающим видом кивнула волшебница.

— Что значит — ясно? — возмущенно спросил подселенец. — Если у вас есть идея получше — я с интересом ее выслушаю.

За возмущенным бормотанием Альда я едва расслышала, что сказала Линс.

—…будет непросто.

— Я догадываюсь.

Нужно же было хоть что-то ответить.

— Альд говорил, что если согнуть иглу, будет удобнее, — добавила я.

С сомнением посмотрев на будущий пыточный инструмент, волшебница согласно качнула головой. Недолго думая, она достала иглу и взяла ее двумя пальцами, ушком — к большому пальцу, а острым кончиком — к указательному. Под ее внимательным взглядом иголка в течение пары секунд обрела форму почти идеального полукруга.

— Так пойдет?

— Да, — тут же ответил подселенец.

— Да, — повторила следом я.

— Ну что, — Линс вздохнула, а затем выдала нарочито зловещую ухмылку. — Показывай, куда пришивать.

— Другое дело, — в голосе Альда мне послышалось одобрение. — Быстрее начнете, быстрее закончите.

— Легко тебе говорить, — дернувшись от первого укола, я решила излить на подселенца свое возмущение происходящим. — А это, между прочим, неприятно… мягко говоря.

Следующий укол и ощущение протягиваемой под кожей нити заставило меня тихо зашипеть и щелкнуть челюстью. Не то, чтобы невыносимое в моем состоянии, но очень, очень мерзкое ощущение. Как хорошо, что Альд снизил мою чувствительность еще в доме коменданта.

Линс замерла, вопросительно глядя снизу вверх. Кивком я разрешила ей продолжать.

— Я знаю, — с неожиданным сочувствием проговорил подселенец. — Терпи.

— И откуда ты знаешь?

Я задала свой вопрос прежде, чем догадалась, что Альд мог уловить часть моих ощущений. Впрочем, его ответ оказался иным.

— Зашивал себе рану когда-то.

— Вот и все, — объявила Линс, обрезая нить предусмотрительно подготовленными ножницами.

Осторожно подвигав руками и покрутившись, я убедилась, что теперь лиф действительно не съезжал.