Смотрят - черный кот сердитый

им дорогу пересек:

– Кто послал тебя, зверек?

– МУР, - сквозь зубы он изрек.

– Да ты не слушаешь, сердито взвизгнула Мышь, - я тут распинаюсь, как правильно косить под лоха, если тебя загребут менты на скоке, а ты, кажется, о бабах мечтаешь?

– Каких бабах, ты что, разве я лесбиянка?!
– возмутилась Алиса. Кажется, вы остановились на том, если попал в камеру, прежде всего, нужно занять толкан. Если там кто-то уже сидит, надо его согнать...

От негодования Мышь впала в ступор:

– Вот благодаря таким коблам воров помоят на зонах! Теперь без баяна не разберешься!

– Вы потеряли баян? Да он, наверное, тут, иголкой зацепился в траве. Сейчас найду!

– Ты и так оборзела, сявка, - пискнула Мышь. Затем поднялась и пошла прочь, бормоча под нос: Желаю Алисе хорошей прописки в камере. Быть ей главной дыркой на зоне!

– Да не специально я!
– взмолилась Алиса. Я в законе, в общак исправно плачу.
– А про вас что-то не слышала. Да и где это видано - вор в законе с такой кликухой - "Мышь"!

Мышь в ответ порывалась показать наколки.

– Да ну, я вам хоть десять звезд и пять церквей нарисую.

Мышь помотала головой и отправилась восвояси.

– Жаль, обидела авторитета, - сказал Алкаш, дождавшись, пока Мышь окончательно ушла.

А какая-то старая Каракатица начала воспитывать своего сыночка:

– Какой же это вор в законе, который дает так себя обидеть! Лезвие в глаз, отвертку в висок - вот наш ответ фраерам!

На что молодой баклан с раздражением ответил:

– Помолчала бы, старая кляча! Воры сейчас даже на зонах авторитет потеряли!

– Вот жаль, что тут моего знакомого нет!
– сказала Алиса громко, не обращаясь ни к кому специально.
– Он бы ее живо сюда притащил.

– А кто это ваш знакомый?
– осведомился Алкаш.

На это Алиса откликнулась очень горячо - как вы уже заметили, она страдала недержанием не только мочи:

– Мой знакомый - следак! Он так здорово ловит воров, не представляете! Он даже насильников ловит, и еще как! Только увидит маньяка - и готово - он уже не отец.

Это восторженная речь подействовала на окружающих. Кое-кто слинял сразу. Пожилой карманник поспешно начал закутываться в плащ:

– Кажется, я засиделся. Тут скоро в переходе на Выхино конец рабочего дня, самый сенокос. Пора на дело!

Хмурая мамочка громко созывала своих работниц.

– Скорее, скорей по хатам! Всем пора в постельку! Клиенты уже заждались!

Короче, под разными предлогами народ рассосался.

"Зачем же я вспомнила про Вована, - грустно подумала она.
– Кому же понравится мент, хоть и свой, берущий? А ведь он добрый, муху не обидит. Только плати вовремя. И таксу держит, не наглеет. Не будет за простую "хулиганку" требовать на отмазку, как за "мокруху". Мне и самой он не нравится, но как сейчас проживешь без "крыши"? Вовочка, Вовочка, неужели я тебя больше никогда не увижу!

Тут Алиса чуть опять не разнылась, как вдруг невдалеке снова послышался топоток. Она радостно подняла глаза - может это Мышь вернулась?

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ,

в которой террорист Пух готовит большой "бум!"

Да нет, это опять притащился Белый Кролик. Он крался назад, поминутно озираясь, словно что-то потерял:

– Пиздючка поставит меня на счетчик! Это она умеет, сто хуев ей в жопу! Велит меня прогнать через выводок сексуально озабоченных ежиков, якобы для лечения геморроя! Но где же я мог их обронить?

Алиса врубилась с ходу, что он ищет наручники и стек и, как добрая девочка (и в то и другое верится с трудом) решила ему помочь. Но в этой глюкавой стране ничего не было таким, каким казалось. Еще недавно Алиса купалась в моче и чуть не наелась фекалий собственной морской свинки, а уже все вокруг изменилось до неузнаваемости. Через полчаса вертений вокруг Кролика (Алиса успела проверить содержимое всех его карманов), он, наконец, ее заметил и сердито окликнул:

– Эй, Машка! Что ты тут вертишься? Махом смоталась домой и принесла мне наручники и большую плетку! Поняла, да-а?

И он небрежно махнул растопыренными пальцами, показывая направление.

Алиса так опешила, что сначала ломанулась исполнять приказание. Потом хотела объяснить Кролику, что он обознался, но тут ей в голову пришла другая идея. "Если он принял меня за свою рабыню, - подумала она, то и не удивится, если я пошманаю в его доме. А мне бы сейчас малость бабок не помешало". С такими мыслями она быстро добралась до небольшого домика, на двери которого болталась кривая табличка:

Б. Кролик.