— Вы украли у меня подругу, Гаврила Петрович! Не стыдно? — то ли в шутку то ли всерьёз спрашивала принцесса. — Светлана совсем позабыла меня.

— Ваш отец украл у неё отца, я лишь пытаюсь спасти её от подобной участи, — попытался отшутиться я в ответ.

— Опасные речи срываются из ваших уст, — зазвенел металлом голос Марии, — считаете возможным оценивать деяния императорской семьи?

— Ни в коем разе, Ваше Императорское Высочество! — не прерывая разговора, я самой обычной лопатой рыл лунки под корневища саженцев моих роз. — Просто пытаюсь подарить Светлане ощущение семьи, давным-давно утраченное со смертью матери, и показать жизнь за пределами золотой клетки дворца.

Принцесса в задумчивости почесала нос грязными руками, отчего изгваздалась и стала больше похожа на самую обычную девчонку, а не венценосную особу.

— А кто вы такой, Гаврила Петрович, чтобы разбрасываться громкими словами о семье и жизни? — взгляд её наполнился скорбью и какой-то житейской мудростью, не свойственной её возрасту. — Я была с ней в тот момент, когда умерла её мать, и поддерживала как родную сестру. Моя мать прижимала к себе двух рыдающих девчушек, разделяя их скорбь. Это нас вы приравняли к стенам золотой клетки? А что сможете дать ей вы? Сделаете одной из жён? Обрежете ей крылья, запретив осуществить её мечту стать полевым хирургом? Это ощущение семьи вы уготовили ей?

Мария придерживала саженцы, пока я смешивал землю с нашими «иномирными» удобрениями и засыпал в ямки. В обычной земле мои экспериментальные розы вряд ли смогли бы прижиться.

— Ваше Императорское Высочество рассматривает семейную любовь однобоко, с позиции получения оной. Я же говорил вообще не про себя, когда имел ввиду ощущение семьи для Светланы. Тепло и уют создаются не только при получении, но и при дарении любви!

— Ещё лучше, — фыркнула принцесса, — это ещё что за формулировка семейных отношений? Поцелуй меня с разбега, я за деревом стою? Что-то взаимностью здесь даже не пахнет.

Я неаристократично заржал, впервые услышав такое выражение. Мария, кажется, надулась, поэтому пришлось пояснять:

— Дарить свою любовь она будет отпрыску Подорожниковых, кровь от крови их, который ответит ей взаимностью. Эти два человека достаточно истосковались по семье и душевному теплу, чтобы почувствовать друг в друге поддержку и бескорыстные светлые чувства. Большего сказать не могу, это не моя тайна.

Принцесса глубоко задумалась. В полной тишине мы закончили посадку трёх саженцев роз, и Мария Петровна Кречет ушла приводить себя в порядок, предварительно наказав никуда не исчезать.

Я осмотрелся и решил наплевать на все правила этикета. Неподалёку был работающий фонтан, в водах которого я планировал смыть землю с рук. Однако мои планы несколько изменились, стоило ощутить затылком чьё-то пристальное внимание. Паранойя нам строить и жить помогает, потому тут же отправил комарих на забор крови любопытствующего. Меня с некоторым удивлением разглядывал высокий юноша примерно одного возраста со мной, вот только глаза… Не зря говорят, что глаза — зеркало души. Его душа была значительно старше этого тела. Собственно, как и моя. Поэтому интерес быстро стал взаимным.

— Э… поосторожней, у вас над ухом комарик летает, — я показал над каким именно ухом, намеренно отвлекая внимание на одну комариху, чтобы две другие смогли беспрепятственно взять пробы крови.

— Гаврила Петрович Виноградов, — первым представился я, — простите, руки подать не могу, в земле, но если прогуляемся к фонтану, то всё может измениться.

Незнакомец улыбнулся и указал жестом «только после вас» отправился со мной к фонтану.

— Граф Кротовский, Сергей Николаевич. Очень приятно!

Эту фамилию я совсем недавно слышал, но, хоть убей, не помню где. Кротовский подождал, пока я вымою в фонтане руки и вытру их платком, невольно зацепившись взглядом за мой родовой перстень и приподняв вопросительно бровь.

— В наследниках княжеского рода числюсь, но статус ещё не подтверждён тотемом, — наконец, подал я руку для обмена рукопожатиями. Рукопожатие у графа было крепкое, а руки ни разу не холёными аристократическими, скорее уж знали, как обращаться с оружием и не только.

— Не знал, что царь наш батюшка заставляет княжичей садовничать, — удивился Кротовский.

— А… это… — я отмахнулся, — Император тут не при чём. Это для принцессы.

Я, наконец, вспомнил, где я мог слышать эту фамилию.

— Сергей Николаевич, а не тот ли вы Кротовский, который создал портативные охранные сигнализации?

— Он самый, Гаврила Петрович, — вежливо улыбнулся мой собеседник.

— Тогда я вдвойне рад нашему знакомству. Позвольте проявить некоторую наглость и попросить со мной связаться кого-то из ваших деловых помощников по вопросу закупки крупной партии этих систем, — я протянул графу карточку с моим номером мобилета и вензелями виноградной лозы, отчего у того натурально чуть глаза на лоб не вылезли, но он быстро взял себя в руки, убрав карточку в нагрудный карман.