— Мама, ну ты чего!? Это…мой знакомый Максим. Потерял меня и приехал проведать.

— Чтож тебя твой Коля не потерял? А?

— Мама!

Видно, было как Олесе неловко от этого разговора.

— Максим, не стой в дверях, заходи, — предложила моя девочка и я тут же разулся и прошел вперед.

— Очень приятно познакомиться, — улыбнулась мама Олеси, — проходи, сейчас чаю налью. У меня и компот есть. Такой вкусный в этом году закрутила из вишни.

— С удовольствием, — не переставая улыбаться, согласился я. Мне эта женщина сразу понравилась. От нее так же, как и от моей Олеськи, исходил добрый свет, который был виден только ему. А может и не только?

— Это, как ты уже понял, моя мама, зовут Мария Анатольевна.

— Очень приятно, — я все еще стоял в коридоре.

— Давай иди мой руки и садись за стол, — подтолкнула мама к кухне. Та тоже оказалась небольшой. Посреди стены было большое окно. Возле него стоял стол, со стульями. Печь, холодильник, чайник. Все скромно, ничего особенного.

— Леська! Лезь в погреб, доставай компот! — закричала мама, когда я начал мыть руки, — а ты красавчик иди в зал, сейчас придем.

Как только я зашел в комнатку, названную залом, меня тут же окутал уют. Деревянный пол, на нем ковер. Два окна, подоконники уставлены цветами. На стене как в моем детстве, висел ковер. В углу комнаты диван. Посередине круглый стол. А из зала шла комната. Там сейчас было темно, и я не мог ее разглядеть. Увидев на стене фотографии, подошел поближе, разглядеть. Судя по всему, на них были родители Олеси. Мама в молодости, ну копия моей Олеськи. Отец высокий, красивый. Где он?

Я увидел краем глаза, как занавеска на входе шелохнулась и повернулся. Леська тащила банку, цвета спелой вишни. Когда она поставила банку на стол, наши взгляды встретились.

— У тебя взгляд отца, — проговорил я.

— Все так говорят, — вдруг из-за спины Олеси вышла мама и произнесла, — так у меня только щи и пирожки с картошкой. Но ведь надо же сначала в баню сходить, не на полный же живот идти.

— Я схожу, посмотрю, — вызвался я и скорее пошел на выход, случайно задев Олесю плечом. Непроизвольно немного задержался возле нее, в тайне наслаждаясь хоть какой-то близостью. Взглянул на нее, но она не подняла глаза, вернулась в кухню.

Скорее проверил баню, подкинул дров и потихоньку зашел в дом. Там шла оживленная беседа. Меня никто не заметил.

— Олеся, не рассказывай мне сказки, что ты упала и ударилась. Он у тебя всегда сильно ревнивый был. Опять повод ему дала? Уж не из-за этого ли Максима?

— Мама, ты что!? Я не давал ему повода вообще. Это он себе много надумал как всегда!

— Да и вообще, если руку на тебя поднял, значит еще подымет! Отца нет, кто тебя защитит?! От меня толку мало.

— Мам, не переживай, все наладится. Я что-нибудь придумаю…

— А что тут думать?! Я больше его видеть здесь не хочу! Это не дело женщин бить!

— Мам, я говорю, это не он…

— Все, не хочу об этом больше говорить…

Я сделал вид, что только зашел и хлопнул дверью. Дамы тут же замолчали и вышли меня встречать.

— Как там? — спросила Олеся, выходя ко мне навстречу.

— Почти шестьдесят.

— Вот это хорошо. Сейчас дам вам полотенца. Кто первый пойдет? А решайте сами. — И Мария Анатольевна удалилась к себе в комнату.

Настало неловкое молчание.

— Ты пойдешь? — спросила меня Леська.

Я кивнул. Почему бы и нет.

— Я тогда первая, — и юркнула к маме в комнату. Я остался стоять в коридоре, неожиданно для себя тоже немного смущаясь.

— И чего мы стоим? Иди пока подожди нас в зале. Олеська не особо любит париться, сейчас быстро вернется. Как раз и банька еще нагреется. Ты любишь баню? — Вышла ко мне мама, зовя в зал.

Я снова кивнул и проследовал за Марией Анатольевной. В этот момент Олеся прошмыгнула мимо меня в халате и с полотенцем под мышкой. Меня аж в жар бросило, только подумал, что под этим халатиком ничего нет.

— Э, Максим, а давно вы знакомы с моей дочкой?

— Не так давно, но знаю ее уже хорошо.

— Мгу, — брови мамы поползли вверх.

— Вы работаете вместе? — Продолжила допрос мама, показывая рукой на стул у стола.

— Не то, чтобы работаем, но познакомились на работе.

— Мгу, — снова промычала мама. — Да ты присаживайся.

Я если честно так разволновался, что не находил себе места. И не хотелось садиться, но пришлось.

— И что ты думаешь насчет моей дочки?

— Я ее люблю, — неожиданно выпалил и непроизвольно прикрыл ладонью рот. Я это сказал????

Брови мамы снова поползли вверх, но на лице я заметил зарождающуюся улыбку.

— Извините, что так в лоб. Я…прошу Вас, не выдавайте меня пока. Она еще не готова…

Мама присела рядом, заглядывая мне в глаза.

— Ты же в курсе, что у нее есть парень?

Мария Анатольевна заметила, какой злобой загорелись у меня глаза.

Ага, он что-то знает, — промелькнуло у мамы.

— Да, знаю. Но он ее однозначно недостоин.