– Кто?

– Саркофаг из которого ты меня вынул, он же не один там был?

– Не один.

– Так вот есть большая вероятность, что во втором мой боевой товарищ.

– Да там саркофагов много, но...

– Отлично! Значит наш новый напарник точно там, - по крайней мере я очень надеюсь.

– Вдвоём мы тело по территории не потащим. Нужно ведь ещё спину прикрывать, - уныло начал Лютый.

– А прямо на месте разве нельзя разбудить?

– Не знаю, да и если он будет болен или...

– Этот будет совершенно здоров не волнуйся. К тому же, я сам донесу, если будет нужно.

– Ну я даже...

– Да что ты мнёшься как городской? Отличный же план. Не выберемся, так отомстим уродам. Одному так точно.

Возможно сыграло роль, что я сравнил его с городским, а может идея мести, потому что Лютый сразу приосанился и выпятил грудь:

– Согласен.

* * *

Братьям кодерам пришлось наплести, что мы с Лютым отлучимся ненадолго проверить на месте ли оставшиеся накопители, которые мы горожанам потом отдадим (обязательно, ага). Рома с Мишей пытались возбухать, но без энтузиазма, так, для проформы. Наедине я их заверил, что всё под полным контролем. Пусть готовят И-метку для Лютого. Скоро накопители будут у них.

Кстати, интересные штуки эти древние накопители. На данный момент это единственная вещь из которой можно считать рецы, не из каждого накопителя, но попадаются. Рецы - это рецепты, инструкции или что-то близкое по смыслу. С их помощью городские синтезаторы производят всё, что угодно. Но современные рецы платные, а набор вещей фиксированный. Если хочешь что-нибудь эдакое, что не входит в стандарт, нужно достать старые рецы, в которые можно вносить правки.

На вопрос почему бы не написать новые, свои личные рецы, кодеры только покрутили головами и сказали, что я не в своём уме. Только в мягких, почти восхваляющих выражениях. Чуть ли не похвалили. Хотя взглядами награждали красноречивыми.

Потом я слегка ограбил кодерский шкаф с едой и потопал вслед за тремя искателями.

Оба Александра помалкивали и, вообще, старательно делали вид, что меня не существует. Лютый пытался строить главного и с тоской поглядывал на мой оттопыренный карман со станером. Проволочную мушку я снял, она окончательно помялась. Да и радиус поражения у станера десять метров, зачем на такой дистанции прицел?

Мы перешли широкую дорогу в разводах мелких луж. Возле полукилометровых колонн, вершины которых теряются в сером тумане Лютый присел на корточки и стал ждать, пристально куда-то всматриваясь.

Присаживаюсь рядом:

– А там за туманом, это ведь не солнце?

– Солнце?

– Ну звезда.

– Звезда?
– недоумение на лице искателя всё сильнее.

– Свет откуда идёт и что за туман вверху?
– за всё время моих похождений освещение гигантского подвала не стало ни ярче ни тусклее.

– В пригороде светло, - пожал плечами Лютый.
– На территориях темно. Поэтому там опасно и туда никто не ходит.

– Кроме нас, - важно добавил Саша.

Или Алекс, я не очень уверен кто из них кто. Но одному я вернул его пластиковую трубу. Она всё равно лёгкая и, как оружие слабая. Пожалуй буду называть Алексом «трубача». А вот «мачете» Саши оставил себе. На ребре лезвие тупое, как сибирский валенок, а вот самый наконечник всё-таки заточен. Учитывая солидный вес, таким ткнуть мало не покажется.

Минут двадцать мы ждали. Затем между колонн промелькнула серая лента. С такой скоростью, что кроме движения ничего разобрать не удалось.

– Ходу!
– скомандовал Лютый и мы во весь дух побежали вперёд.

Я сразу вырвался на несколько метров, но сбавил темп, чтобы не потерять товарищей.

Колонны, квадратные, каждая около ста метров в обхвате, они возвышаются стройными рядами. Междурядье - это двадцатиметровые просеки с мелкими канавками, дно которых выпуклое и покрыто длинными поперечными волокнами. Именно по такой канаве промелькнула длинная тень.

Через несколько секунд по ушам ударил визг и грохот. Упругая волна воздуха толкнула в спину. Алекс (с трубой) споткнулся и упал, труба запрыгала по бетону. Саша (без трубы) на бегу подобрал трубу и помог товарищу подняться. Потом второй передал трубу первому, кажется, это всё происходит на бегу, а мне ещё под ноги нужно смотреть. Лысые тёски окончательно перепутались. Если придётся общаться буду звать каждого: «эй ты».

Минут за пять, хотя я мог бы и в два раза быстрее, мы преодолели три таких канавы, это видимо железнодорожные пути такие, и замерли у угла очередной громадной колонны. Лютый снова опустился на корточки.

– Что это было?
– сажусь рядом.

– Вагонный состав, - подтвердил мою догадку Лютый.

– Он же ехал больше скорости звука, почему нас не унесло воздушной волной к чёртовой бабушке?

Лютый уставился на меня как на сумасшедшего.

– Ладно, можешь не объяснять, - похоже образование у прига прихрамывает, и он сам не в курсе, мне же приходят в голову только силовые поля как-то ослабляющие волну или раздвигающие воздух перед составом.
– А чего опять сидим?

– Никто не знает с какими промежутками они ездят, - важно прошептал Лютый.
– Но это всегда не меньше, чем я успеваю пробежать через три пути.