— Макси очень приятный юноша, правда… — Нини замялась. — Очень вежливый, высший класс…

— Но?

— Вот именно.

Они молчали, как две заблудшие души, желающие найти верную дорогу без окольных путей.

— Итак, Лулу, — Нини бросила тоскливый взгляд на наковальню, перед которой стояли оба юноши, смеясь и оживленно болтая. Даже обидно было сознавать, как хорошо они друг друга понимают. — Ведь мы с ним похожи, правда? Хотя бы из-за музыки. Мне ужасно жаль.

— Чего тебе жаль?

— Всего. Для краткости: хочешь получить своего Макси назад? — Нини сняла повязку со лба, улыбнулась и протянула ее Амелии. — Вместе с галстуком?

Амелия тоже не могла больше сохранять серьезность.

— Уже пресытилась им? — спросила она.

— Нет, но я знаю: он постоянно думает о тебе, каждое второе слово — Амелия, вот это мне надоело. Лулу тоже болтал обо мне какую-нибудь ерунду?

— Довольно часто, — схитрила Амелия, поскольку на самом деле было не совсем так.

Но мысленно — мысленно он всегда был с Нини. Они вдвоем и их музыка! Лусиан рассказывал о новых планах, он хотел заняться роком, высказывался против правых радикалов, что-то вроде: «Власть делает тебя равнодушным! Ты зажигай свечи, открой сердце, и мы сделаем это: в Ростоке, Мельне и Берлине…» Об этом говорил он. Глаза его становились блаженными, и он добавлял: «Вот Нини, она действительно принимает участие…»

И вдруг Амелии стало ясно, что он и Нини — больше чем парочка, игравшая когда-то вместе в песочнице. Они — единый орган, выкованный музыкой. Это сравнение, сделанное ею рядом со старой кузницей, понравилось Амелии.

Подошли Максим и Лусиан, немного смущенные. Не похоже было, чтобы они собирались драться из-за девушек. Возможно, это присуще было более «древним» поколениям, особенно если вспомнить, что произошло между профессором Тео Фуксом и Хели Хабердитцелем.

Амелия встретила Максима долгим, изучающим взглядом, который он мужественно вынес.

— Итак, что же? — спросила она своим высокомерным тоном с французским прононсом, который использовала, когда чувствовала себя уязвимой. — Уж коли мы здесь все вместе: на ком же ты хочешь жениться?

— А ты? — бросил он в ответ.

— Я вообще не хочу выходить замуж, ты знаешь это, — рассердилась Амелия. — Что за глупый вопрос?

В поиске поддержки Максим посмотрел на Нини. Та кивнула ему и потребовала:

— Скажи же ей!

— Ну да, я… — Максим прошептал что-то на ухо Амелии.

Холодное выражение лица ее смягчилось, на губах заиграла улыбка, и она сказала:

— Ты идиот! — Однако прозвучало это как объяснение в любви. — Вот твой галстук. — Она набросила его ему на шею, как палач накидывает петлю осужденному. — Нини отдала мне его.

Лусиан почти с завистью смотрел на обоих.

— Поздравляю, Максим, искренне. Амелия — это что-то особенное, как в сказке, но Нини…

— Достаточно! — Нини потащила его к выходу. — Пошли, уже другая группа входит!

Шотландец опять стоял у дверей, готовый начать следующую свадебную церемонию. Поток шумных туристов, как приливная волна, ворвался в помещение.

Под руку, в один ряд, все четверо выскочили на улицу и, смеясь, попали под обрушившиеся на них потоки дождя, как когда-то Джин Келли в «Стань моей счастливой звездой» пела под дождем…

К счастью, они не пели и не танцевали: просто они не умели этого делать так хорошо, как Джин.

Дождь ли был в этом виноват или толкотня, только волшебство угасло, улетучилась мимолетная влюбленность, исчезла ночь падающих звезд и — в Гретна-Грин не было настоящего кузнеца, который навел бы их на необдуманные поступки. Свадьба ради шутки, из чувства протеста или чего там еще — ах! — как это соблазнительно. Вперед! Но тут вступили в действие серые будни повседневности: слишком много народа. Толпа текла и шумела, как в последнем акте «Короля Лира»:

Ну нет, вот уж из камня здесь не было никого. Вокруг царило лихорадочное веселье. Они решили зайти в шоп, чтобы истратить свои английские деньги: там продавали недорогие пуловеры из шерсти высокогорных овец, шотландские юбки (последняя возможность!), шали и другие изделия из шерсти, типичные для данной местности. Но, к сожалению, пришли они слишком поздно, остались лишь пуловеры из полиакрила.

После этого они еще зашли в паб и выпили изумительного горячего чаю со сладостями.

— Сейчас я вам кое-кого приведу, — неожиданно произнесла Амелия. — Подержите место!

У стойки стоял Тео, наслаждаясь роскошным шоколадным тортом с кремом.

— Привет, папуля!

Она крепко обняла его, как будто они не виделись много лет, и погладила по щеке. Жест, который он ненавидел, при котором чувствовал себя неповоротливым, старым и каким-то зависимым.

Он должен присоединиться к ним. Амелия собрала его тарелки и очень ловко, как будто училась этому, отнесла их на свой стол.