— Я пришла сюда не как посланник отца, миссис Рэдмонд, — ответила Дафна, стараясь подавить волнение в голосе. — Будь моя воля, все дети, которые работают у нас, ходили бы в школу, но я не могу перечить отцу. Однако я стараюсь помогать детям по мере сил. — Она протянула корзину: — Здесь немного еды и одежды.

Миссис Рэдмонд смутилась:

— Видите ли, я почему-то решила… Простите, пожалуйста. Входите. — Выражение ее лица стало более приветливым. — Дети! У вас гости.

Двадцать пар глаз в удивлении воззрились на Дафну и викария.

— Если мы помешали вести урок-ь. — робко начала Дафна..

— Глупости, — прервала учительница. По ее тону было заметно, что перерыв ее не очень огорчил. — Дети! Отложите грифельные доски. К вам пришел викарий и привел с собой леди Дафну Уиндем. Поздоровайтесь.

Дети дружно поздоровались.

Дафна быстрым взглядом окинула детей на скамейках, окружавших классную доску. Им было от пяти до тринадцати, но все они были одинаково худы и бедно одеты. Они смотрели на Дафну, как на портрет королевы Виктории, онемев от удивления и восторга.

Дафна смутилась.

— Может, помочь тебе. Подснежник? — тихо спросил чуткий Чамберс.

— Нет, спасибо, викарий, просто… Я так долго ждала этого дня.

— Хорошо, — кивнул викарий, молясь, чтобы Бог дал ей сил и уверенности. Дафна приблизилась к детям.

— Викарий так часто говорил о вас, что мы уже можем считаться друзьями. — — Ее взгляд остановился на мальчике лет десяти, с лицом, густо покрытым веснушками. — Ты, наверное, Тимми. Мистер Чамберс рассказывал, что у тебя есть ящерица.

— Да. Ее зовут Генри. Раньше я приносил ее в школу, но миссис Рэдмонд запретила, — ответил мальчик, нахмурившись.

— Вероятно, она опасалась, что Генри будет отвлекать тебя?

— О нет, она боялась, что Генри укусит ее. Дафна с трудом сдержала улыбку.

— Скажи, Тимми, ящерица любит мясной пирог?

— Нет, она любит насекомых.

— Как жалко! — Дафна притворно вздохнула. — А я принесла ящерице пирог. Может, ты его попробуешь? Лицо мальчика просветлело.

— Конечно!

Дафна подошла к корзине и подняла крышку.

— У меня пирога хватит на всех, есть и немного баранины. Когда Дафна стала распаковывать еду, маленькие ручки .уцепились за ее подол. Повернувшись, она увидела голубоглазую девочку.

— Меня зовут Пруденс, — представилась малышка. Посмотрев на потрепанную одежду ребенка, Дафна. порылась в корзине и достала ситцевое платьице.

— Оно нравится тебе, Пруденс?

— Вы даете это мне?! — Голубые глаза стали огромными.

— Да.

— Просто так?

— Нет. Ты должна пообещать, что наденешь его к моему следующему приходу.

— И это все, что я должна сделать? Всего лишь пообещать? — Пруденс смотрела на Дафну с надеждой и недоверием.

— Да, это все, — успокоила ее Дафна. Она заметила, как девочка крепко прижала к себе платьице.

Ей тут же вспомнилась темноглазая девочка из Дома непреходящей надежды, также крепко прижимавшая к себе сломанную куклу.

На глаза Дафны навернулись слезы.

— Пруденс, а у тебя есть кукла? — У меня была Марта, но теперь мама отдала ее Джейн, чтобы та не плакала, — смущенно ответила девочка.

— Джейн?

— Это моя младшая сестра, ей всего два года. Она все время плачет, поэтому мама отдала Марту ей. Теперь Джейн плачет поменьше.

— Ты очень добрая, если отдала куклу своей сестричке.

— Это мама так решила.

— Пруденс, а ты могла бы полюбить новую куклу, как Марту? — Я просила, но мама говорит, что мы не можем купить новую куклу.

— Позволь мне открыть один секрет. — Дафна с заговорщическим видом наклонилась. — В витрине одного магазинчика есть очаровательная кукла. У нее золотистые волосы и шелковое кружевное платье с бархатной пелеринкой, но ей ужасно не везет.

— Почему? — спросила Пруденс озадаченно.

— Никто не хочет ее брать. Она простояла в витрине много месяцев, но никто так и не взял ее с собой. Подозреваю, что она очень испугана. До Рождества осталось два месяца, а для куклы нет ничего ужаснее, чем провести Рождество в одиночестве в витрине магазина.

— Но почему же никто ее не берет?

— Не все девочки так добры, как ты. Они отказываются отдавать своих кукол младшим сестренкам. Если я принесу эту куклу тебе, будешь ли ты любить ее так же, как любила Марту?