Я тебя никогда не забуду…
Читать

Я тебя никогда не забуду…

Прочее

:

классическая литература

.
Аннотация

«Андрей Вознесенский ворожит-завораживает, иронизируя, играя, перетекая через ритм от звука, намека и недомолвок к всепоглощающему смыслу в пространстве собственных слов и строф», – писал Эрнст Неизвестный.

Поэтические озарения Вознесенского вспыхивают в пространстве обыденной жизни, но этим они еще более ценны. Эксперименты в области звуковых метафор, видеом, кругометров не умаляют силы нежного и трагического лиризма поэзии знаменитого «шестидесятника». Автор либретто к знаменитой рок-опере «„Юнона” и „Авось”», всенародно любимых романсов «Сага», «Белый шиповник», песен, среди которых «Миллион роз», «Ты меня никогда не забудешь…», «Вальс при свечах», «На бис», «Часы»…

Андрей Вознесенский – мастер метафорической игры, неизменно поражающий читателя новизной и уверенностью своих стихотворений, лучшие из которых вошли в эту книгу.

Из книги «Мозаика»

Последняя электричка

Мальчики с финками, девочки с фиксами.Две контролерши заснувшими сфинксами.Я еду в этом тамбуре,спасаясь от жары.Кругом гудят, как в таборе,гитары и воры.И как-то получилось,что я читал стихимежду теней плечистых,окурков, шелухи.У них свои ремесла.А я читаю им,как девочка примерзлак окошкам ледяным.На чёрта им девчонкаи рифм ассортимент?Таким, как эта, – с челкойи пудрой в сантиметр?!Стоишь – черты спитые,на блузке видит взглядвсю дактилоскопиюмалаховских ребят.Чего ж ты плачешь бурно,и, вся от слез светла,мне шепчешь нецензурночистейшие слова?..И вдруг из электрички,ошеломив вагон,ты чище Беатричесбегаешь на перрон!

1959

Параболическая баллада

Судьба, как ракета, летит по параболеОбычно – во мраке и реже – по радуге.Жил огненно-рыжий художник Гоген,Богема, а в прошлом – торговый агент.Чтоб в Лувр королевский попасть из Монмартра,Он далкругаля через Яву с Суматрой!Унесся, забыв сумасшествие денег,Кудахтанье жен, духоту академий.Он преодолел тяготенье земное.Жрецы гоготали за кружкой пивною:«Прямая – короче, парабола – круче,Не лучше ль скопировать райские кущи?»А он уносился ракетой ревущейСквозь ветер, срывающий фалды и уши.И в Лувр он попал не сквозь главный порог —Параболой гневно пробив потолок!Идут к своим правдам, по-разному храбро,Червяк – через щель, человек – по параболе.Жила-была девочка рядом в квартале.Мы с нею учились, зачеты сдавали.Куда ж я уехал! И черт меня несМеж грузных тбилисских двусмысленных звезд!Прости мне дурацкую эту параболу.Простывшие плечики в черном парадном…О, как ты звенела во мраке ВселеннойУпруго и прямо – как прутик антенны!А я всё лечу, приземляясь по ним —Земным и озябшим твоим позывным.Как трудно дается нам эта парабола!..Сметая каноны, прогнозы, параграфы,Несутся искусство, любовь и история —По параболической траектории!В сибирской весне утопают калоши.А может быть, всё же прямая – короче?

1959

Колесо смеха

Летят носы клубникой, подолы и трико.А в центре столб клубится —ого-го!Смеху сколько —скользко!Девчонки и мальчишкислетают в снег, визжа,как с колеса точильщикаиль с веловиража.Не так ли жизнь заноситминистров и портных,им задницы занозити скидывает их?Как мне нужна в поэзиисвятая простота,но мчит меня по лезвиюкуда-то не туда.Обледенели доски.Лечу под хохот толп,а в центре, как Твардовский,стоит дубовый столб.Слетаю метеором под хохот и галдеж…Умора!Ой, умрешь.

1953

B. Б.

Нет у поэтов отчества.Творчество – это отрочество.Ходит он – синеокий,гусельки на весу,очи его – как окуниили окно в весну.Он неожидан, как фишка.Ветренен, точно март…Нет у поэта финиша.Творчество – это старт.

1957

Гойя

Я – Гойя!Глазницы воронок мне выклевал ворог, слетая на поле нагое.Я – Горе.Я – голосвойны, городов головни на снегу сорок первого года.Я – голод.Я – горлоповешенной бабы, чье тело, как колокол, било над площадью голой…Я – Гойя!О, гроздивозмездья! Взвил залпом на Запад — я пепел незваного гостя!И в мемориальное небо вбил крепкие звезды —как гвозди.Я – Гойя.

1957

«Кто мы – фишки или великие?…»

Кто мы – фишки или великие?Гениальность в крови планеты.Нету «физиков», нету «лириков» —лилипуты или поэты!Независимо от работынам, как оспа, привился век.Ошарашивающее – «Кто ты?»нас заносит, как велотрек.Кто ты? Кто ты? А вдруг – не то?..Как Венеру шерстит пальто!Кукарекать стремятся скворки,архитекторы – в стихотворцы!И оттаивая ладошки,поэтессы бегут в лотошницы.Ну а ты?..Уж который месяц —В звезды метишь, дороги месишь…Школу кончила, косы сбросила,побыла продавщицей – бросила.И опять, и опять, как в салочки,меж столешниковых афиш,несмышленыш,олешка,самочка,запыхавшаяся стоишь!..Кто ты? Кто?! – Ты глядишь с тоскоюв книги, в окна – но где ты там? —Припадаешь, как к телескопам,к неподвижным мужским зрачкам…Я брожу с тобой в толщах снега…Я и сам посреди лавин,вроде снежного человека,абсолютно неуловим.

1958

«Меня пугают формализмом…»

Меня пугают формализмом.Как вы от жизни далеки,пропахнувшие формалиноми фимиамом знатоки!В вас, может, есть и целина,но нет жемчужного зерна.Искусство мертвенно без искры,не столько Божьей, как людской,чтоб слушали бульдозеристынепроходимою тайгой.Им приходилось зло и солоно,но чтоб стояли, как сейчас,они – небритые, как солнце,и точно сосны – шелушась.И чтобы девочка-чувашка,смахнувши синюю слезу,смахнувши – чисто и чумазо,смахнувши – точно стрекозу,в ладони хлопала раскатисто…Мне ради этого легкилюбых ругателей рогатиныи яростные ярлыки.

1953

Из книги «Парабола»

Дорожная

В одном вагоне – четыре гармони,Четыре черта в одном вагоне.Четыре чуба, четыре пряжки,Четыре,Четыре,Четыре пляски!Эх, чечеточка, барыня, барыня!Одна девчонка —Четыре парня.Четыре чуда, четыре счастья,Хоть разревись —Разорвись на части!Кончена учеба. Пути леглиВо все четыре конца земли.Чимкент, Чукотка, Сибирь, Алтай…Эх, чечеточка!Выбирай!

1960

Торгуют арбузами

Москва завалена арбузами.Пахнуло волей без границ.И веет силой необузданнойот возбужденных продавщиц.Палатки. Гвалт. Платки девчат.Хохочут. Сдачею стучат.Ножи и вырезок тузы.«Держи, хозяин, не тужи!»Кому кавун? Сейчас расколется!И так же сочны и вкуснымилиционерские околышии мотороллер у стены.И так же весело и свойски,как те арбузы у ворот,земля мотаетсяв авоськемеридианов и широт!
в официальном магазине Литрес

Без серии

Мозаика. Стихотворения и поэмы
Воспоминания о Николае Глазкове
Константин Кедров-Челищев. Голоса. Документально-биографическая мистерия
Борис Слуцкий: воспоминания современников
Мозаика
Я тебя никогда не забуду…