— Стой, подожди, так нельзя! — заорал Федя, но поздно. Под правой моей ногой что-то зазвенело, как порвавшаяся гитарная струна. Воздух вокруг завихрился чем-то вроде крупных снежинок. Раздалось тоненькое пищание, как будто фотовспышка заряжается.

Я увернулся от «нечта», нырнув вперед и кувыркнувшись по траве. Хрен его знает, что это было, но я точно знал, что лучше не проверять. Загадочное «оно» просвистело надо мной, не зацепив.

Я живенько откатился в сторону от дорожки и поднялся, стараясь задевать как можно меньше всего — листьев, веток… Хрен знает, что тут еще может сработать, как сигнализация…

— Тебе нужно выбраться до того, как она договорит! — раздался голос Феди как будто издалека.

— В смысле — выбраться? — я в недоумении повернулся к нему и понял, что он теперь где-то чертовски далеко от меня, гораздо дальше, чем должен бы. Крохотная фигурка Феди помахала мне рукой с зажатым в ней приемником. Женский голос продолжал монотонно зачитывать цифры и имена. Так, выбраться…

Я двинул в сторону дорожки, чтобы просто ее перескочить, не наступая на асфальт. Воздух спружинил, не пропуская мою ногу. Я навалился всем корпусом. Понимал, что фигня, просто было интересно. Впереди ничего нет, и это «ничего» не дает мне пройти.

— Тридцать три, Ульяна, Харион, восемь, четырнадцать, — монотонно читал голос.

Снова раздался противный писк на самом краю слышимости. Зарраза, откуда угроза на этот раз. Я обшарил пространство глазами и вдруг подметил, что вижу что-то вроде тонкой сети, которой накрыто все вокруг. Четырехмерной такой сети, линии которой где-то расширяются, где-то сужаются. Идеальная такая, но совершенно неровная сеть.

Я прянул вбок, уходя от невидимой атакующей штуки. Мою щеку защекотал поток воздуха. Совсем рядом прошло это «нечто».

Черт его знает, может оно и вообще неопасное, но проверять, отрежет ли оно часть тела, если подставить, мне не хотелось.

Так, стоп.

Сетка.

Пока я уворачивался, светящиеся линии пропали.

Пришлось снова сосредоточиться. Не знаю, что там и когда щелкнуло в моем мозгу, что я не устроил тут ржач над самим собой на тему мерещащихся мне силовых линий. Будто просто воспринял как данность.

— Семь, двадцать три, восемнадцать…

Кажется, эта передача какая-то бесконечная. Вроде раньше они быстрее свою трансляцию заканчивали…

За моей спиной раздались звуки, которые я меньше всего хотел услышать — хлопнула дверь и раздался топот множества тяжелых сапогов по асфальту.

«Не отвлекаться!!!» — мысленно приказал себе я. Линии, мать их. Долбучая силовая сетка!

Линии снова засветились. Ага… Над дорожкой, но не над всей, а с той стороны, где статуя, размытое марево, которое как стена уходит вверх, края не видать. И дальше… Слегка виляет, подчиняясь сетке. Будто кто-то заполнил вертикальную линию сетки мутным туманом. Маревом.

Но туда я прошел.

А обратно как?

Топот приближался, уже даже голоса были слышны и щелчки затворов.

Ага!

Вот оно!

Примерно на уровне пояса в стене зияло отверстие в форме неровного квадрата. И если успеть…

Я перестал думать и в два скачка оказался там. Нырнул щучкой прямо в это квадратное «окно». Зацепился плечом, ощущения были такие, будто наждачкой по коже прошло.

Кувырком покатился по траве со своей стороны.

—…четыре, сорок два, Михаил, восемь.

Женский голос замолчал, на несколько секунд повисла тишина.

Мир снова будто подтаял с боков, зашевелился, как картинка в старом кино.

Из динамика раздались щелчки и жужжание.

И та, другая реальность неспешно растаяла, как клочья утреннего тумана.

Я поднялся на ноги и отряхнул штаны от сухой травы, листиков и прочего лесного мусора. Посмотрел на Федю, который торопливо прятал приемник в кучу камней.

— Все совсем не так, как ты думаешь! — выпалил он, и щеки его покраснели.

— Откуда ты знаешь, о чем я думаю? — криво усмехнулся я. — Ты что, экстрасенс? Умеешь читать мысли, может быть.

— Я… Я не то хотел сказать, — Федя весь скукожился и сквасил обреченное выражение лица. Обычно именно с таким накосячившие очкарики стаскивают с носа очки, понимая, что их будут бить. Но я Федю бить не собирался. Я уже даже начал привыкать к тому, что логика этой версии реальности для меня нечто непостижимое. Все ведут себя как-то странно с моей точки зрения.

— Ну? — хмыкнул я. — Если ты сказал не то, значит самое время уже сказать «то».