Но цели не было. Последний бандит лежал на полу без движения, его пистолет отлетел далеко в сторону, бесполезно освещая фонарем одну из колонн.

Не отрывая взгляда, не отпуская рукояти оружия, я поднялся с бетона на ноги, опираясь левой рукой, подошел к пистолетчику и убедился, что он труп — одна пуля попала в шею, вторая точно в глаз. После этого я подошел к тому, в которого стрелял вторым и добил контрольным. Он уже не двигался, но рисковать не хотелось. Первого контролировать не пришлось, он гарантированно труп.

Покончив с бандитами, я присел на одно колено и снова прислушался — не спешит ли кто-то еще на этот праздник жизни? Нет, ничего не слышно. Ни чавканья тварей, «спидхаков», ни тем более шагов или переговоров других бандитов.

Тогда я снова подобрал пистолет, аккуратно обтер его от бетонной пыли, спустил затворную задержку, пожалев, что больше не осталось патронов. Как ни крути, а он уже дважды спас мне жизнь за последние несколько минут… И, возможно, я был несправедлив к нему. Возможно, этот красавец еще мог бы мне послужить.

Минуточку… А ведь УЗИ мог работать на одном патроне с моим пистолетом! Не факт, конечно, но проверить-то стоит!

Сначала я снял с дохлой твари удобную кобуру под пистолет, но на бедро вешать не стал, а убрал в рюкзак — позже прицеплю к плитнику, если найду способ. На бедрах быть ничего не должно.

Только после этого я подошел к мертвому бандиту с УЗИ, и первым делом обхлопал всю его одежду, но никаких запасных магазинов или даже россыпи не нашел. Тогда я кое-как разжал сведенные судорогой пальцы и освободил ППшку.

Окошко выброса гильз не было закрыто до конца, и в нем красиво торчала «печная труба» — не успевшая вылететь и закушенная затвором гильза. Стало быть, оружие перестало стрелять не от того, что в нем закончились патроны, а из-за задержки. Значит, можно надеяться, что какая-то часть патронов в магазине еще осталась.

Я вытащил магазин и чуть было не засмеялся в голос. Будто назло мне, в губках красноречиво торчал один-единственный патрон, под которым четко просматривалась пластина подавателя. И да, это был патрон.45.

Что ж, один всяко лучше, чем ноль, поэтому я вытащил патрон из магазина УЗИ и вставил в магазин кольта. Дернул затвор, досылая патрон в ствол, поставил предохранитель, и засунул пистолет за пояс. Пока что побудет там, пока не оформлю ему нормальную кобуру. Предохранитель надежный, так что яйца себе не отстрелю.

В суматохе боя я совершенно упустил из виду, сколько выпустил патронов из автомата, поэтому отстегнул магазин, придавил верхний латунный цилиндрик, по сопротивлению пружины определяя остаток. Получился остаток около двух десятков, нормально. Живем. Обидно было тратить дефицитные патроны УС, тем более, что в итоге вся скрытность, которую они обеспечивали, все равно накрылась медным тазом, но тут уж ничего не попишешь. Или так, или вообще никак.

Наплевав на скрытность, я включил помимо ЛЦУ еще и фонарь и двинулся к лестнице в углу здания, которую заприметил уже давно. Несмотря на то, что бандюки вели речь о том, что тварей здесь быть больше не должно, иначе бы они уже все были здесь, я все равно подсвечивал каждый угол, не забывая и о потолке тоже — я помнил, что спидхаки спокойно перемещаются по стенам, так что мешает им и по потолку бегать тоже?

Однако ни разу за все время, что я поднимался по лестнице, никто мне больше не попался, и даже никаких подозрительных звуков не доносилось. Только мои шаги, скрип оружия и тихие завывания ветра.

Наконец поднявшись на самый верх, я обошел весь этаж, убедился, что никого нет и даже смог найти отличную для себя позицию — комнатку, в которой даже была дверь. Она висела на одной петле и была старая и трухлявая, но этого было достаточно для того, чтобы сделать из нее систему сигнализации, просто прикрыв за собой и подперев рюкзаком. Теперь если кто-то попробует ее открыть, а открывается она в мою сторону, сперва он свалит рюкзак, а рюкзак бесшумно не свалится, как ни крути.

Еще в комнате было окно. Из него почти не было видно площадь, на которую я надеялся, но это вовсе не было минусом. Не веря своему счастью, я сверился по азимуту с картой движения группы и понял, что мне выпал джекпот — пусть я не видел площадь, но зато я на километр вглубь, если не больше, видел весь сектор, с которого нужная мне группа должна была зайти в руины города.

А еще отсюда было видно, как в одном из зданий напротив едва заметно отблескивает в лунном свете оптический прицел.

Я умудрился расположиться даже с некоторым комфортом. Каремат под задницу, автомат с прицелом, прикрытым куском найденной прямо тут же тряпки, чтобы не бликовал, лежит на подоконнике окна с давно отсутствующим стеклом, а на бетонном полу едва заметным крошечным пламенем горит таблетка уротропина, на которой в железной кружке подогревается вода для чая. Железный судок-консерва из-под гречки с тушенкой уже был опустошен и валялся рядом, вместе с упаковкой от галет, последнюю из которых я намазал яблочным повидлом из сухпайка, чтобы обеспечить себе десерт к чаю. Ожидая, пока вода закипит, я сидел возле окна, расположившись так, чтобы от меня можно было увидеть только глаза и верхушку головы, и то если знать, куда вообще смотреть, а сам я мог обозревать максимум окрестностей.