В окнах я всё-таки периодически замечал «характерные рожи». Значит, не такие они умные, как я думал ранее. Иногда приходилось на некоторое время затаиваться и ждать, когда они, наконец-то, соизволят свалить, а уже потом двигаться дальше. В итоге я всё же добрался до нужного места, останавливаясь возле чуть приоткрытого окна. Да, долгим однако был путь. Неудивительно, что его оставили на проветривание. Даже на улице стояла такая духота, из-за которой было практически невозможно дышать.

«Понеслась», — подумал я, проникая внутрь, предварительно вскрыв окно и тихо открыв его.

Тем временем в одном из офисных центров сидел директор одной ничем не примечательной мелкой фирмы, занимавшейся перекупкой оборудования для инженерных систем. Директора звали Савелием и эта фирма была скорее ширмой для отмывания денег криминальных элементов. Через неё каждый день проходило несколько десятков контрактов на десятки, а то и сотни тысяч имперских рублей. Конечно, рано или поздно это заметят компетентные органы и тогда юридическое лицо будет закрыто и открыто новое только в другом бизнесцентре.

Савелий перепроверял очередной документ и направлял заявки на участие в липовых тендерах. А ещё у него был маленький секрет, который он очень сильно оберегал, ведь от этого зависела его жизнь. К сожалению, это уже не было секретом для тех, от кого он его прятал. В дверь постучали. Что-то сжалось в душе директора.

— Открыто! — крикнул он.

Дверь открылось и внутрь зашли Костолом, два его мордоворота подручных и…

Хан? Вот уже был неожиданный поворот. Хан и его «красные байкеры» всегда были против коренных Питерских группировок, почему же они теперь действуют вместе?

Но Савелий уже начал догадываться, почему…

— Здравствуй, Костолом, — пролепетал директор и протянул руку, — присаживайся…

— Здравствуй, Сава, здравствуй, — ответил на приветствие лысый, но на рукопожатие не ответил.

Здоровяк сел на свободное кресло, а Хан сел рядом. Подручные стояли у входа.

— А что случилось? Почему вы пришли так поздно? — чувство тревоги не отпускало директора.

Костолом театрально пожал плечами.

— Да вот, Сава, Хан ко мне в гости заглянул, представляешь? — здоровяк кивнул в сторону главаря «красных байкеров», который был не намного меньше лысого. —

Столько всего интересного рассказал про тебя. И не только про тебя, надо же! Но и про нашего с тобой общего знакомого Игрока. Помнишь его?

— Попробуй, забудь его…

— Говорит, что вы — крысы. Что вы передавали информацию имперцам о стрелках, схронах и прочем. И теперь из-за вас двоих ровные пацаны полегли. Их почему-то в плен не берут, убивают на месте. Совсем имперцы озверели…

Савелий ощутил, как его накрывает паника.

— А я здесь причём?! — он едва не срывался на визг, — Спросите Игрока! Он действительно может что-то об этом знать! А я ничего не говорил!

Костолом и Хан переглянулись. Первым ответил лысый:

— А мы уже с ним пообщались. И он всё подтвердил. Сказал, что ты ему в этом вопросе оказал немалую посильную помощь.

— И заработал у имперцев не меньше, чем он сам, — добавил Хан.

Вот теперь директор понял, что ему конец. Выбраться из этого капкана будет практически невозможно.

— Дайте мне телефон! Я позвоню Игроку! Это какое-то недоразумение! — Савелий был готов разрыдаться, его крик срывался в визг.

— Молчи! — рявкнул Костолом, — Игрок сейчас тебе не ответит. Он сейчас занят: за городом исследует дно Невы с тяжёленьким рюкзаком на плечах. И рыбок кормит.

— Но есть и хорошая для тебя, крысёныш, новость, — сказал Хан. — Скоро ты с ним встретишься и сможешь переговорить.

Савелий по очереди переводил взгляд с одного авторитета на другого и совсем ничего не понимал, кроме одного: смерть уже совсем рядом.

— Вы меня тоже утопите заживо?

Авторитеты снова переглянулись. Хан нарочито отвёл взгляд и элегантным жестом руки в сторону директора дал понять Костолому, что пускай он сам решает, как с ним быть. Вроде это уже не его зона ответственности. Лысый кивнул.

— Я тебя убивать не собираюсь. Не хочется об какое-то дерьмо руки марать. Но вот ответишь ты за своё крысятничество по полной. Живым ты из этого кабинета уже не выйдешь.

После этих слов Костолом встал из-за стола и стремительным шагом направился к выходу. Хан посмотрел на Савелия взглядом, абсолютно лишённым эмоций, после чего последовал за Костоломом. В кабинете остались только директор и подручные лысого. Один из подручных достал пистолет и положил на стол прямо перед лицом Савелия. После чего он достал второй такой же. Бандит указал пальцем на тот пистолет, что лежал на столе, и сказал: