Соня, Лиза, Кристина, Беляев Александр Константинович, его сын Валера в своей форме обсидианового кота. А ещё я — Кейн Волнберг. И мой друг — Вэлгор. Семь трупов лежали на выжженной земле.

Как такое вообще возможно — хрен его знает.

И вот как мне не проявлять агрессию к этой хохочущей твари?!

Я обволок высокоуровневой защитной оболочкой каждого. Начал с кота Валеры, и закончил своим другом Вэлгором.

Оплакивать каждого времени не было. Тем более, что хохочущее чудовище в чёрной ободранной мантии нависло над моей белоснежной защитной сферой высокого уровня.

— Я не врал, Кейн Волнберг! Они все действительно мертвы! Ах-ха-ха!

Я ещё раз посмотрел на своё тело — то самое, в котором находился всю свою жизнь. Оно сжимало что-то в левой руке.

Я протиснул свою руку, чтобы разжать свою же руку, только мёртвого меня.

В ней лежал скомканный клочок бумаги.

— Что там?! — взбесился главный Проклятый.

Я игнорировал гнилого старика.

На бумаге была написана любимая фраза Беляева старшего: «Главное — это не проявлять негатив, Кейн».

Я посмотрел на мёртвого Александра Константиновича. Казалось, что он чувствует, как я радуюсь этой напоминалке. Будто между нами прошла живая связь, и все сейчас живы. И что всё это лишь иллюзия.

Мне стало гораздо легче.

На правой руке я повернул по часовой стрелке кольцо цвета глянцевого молочка, сжал кулаки и спокойно, смотря Проклятому в его алые злобные глазищи, сказал:

— Дед, тебе пиздец.

Такие слова и в таком спокойном тоне разгневали Проклятого. Тварь не удержалась, чтобы не выплеснуть всю злобу, всю жажду мести всех своих клонов.

Однако прапрапрапрадед Беляева старшего не смог ничего сделать.

Может, это магия. Может, ещё какая-то хрень. Но Проклятый закричал. Кошмарный звук пронёсся вместе с его гнилой тушкой по всей выжженной земле на территории поместья Велизаровых.

Тварь растворилась, оставив лишь чёрный равносторонний треугольник в пяти метрах над землёй. И этот равносторонний треугольник начал расширяться до размеров десятиэтажного дома, как в ширину, так и в высоту. А его основание впиталось в землю примерно на метр в глубину.

Я только сейчас заметил, что все семь «трупов» исчезли.

Всё же это действительно была иллюзия. То есть я надеюсь, что это была именно она. И есть надежда, что все живы-здоровы.

Сама Марго говорила, что умрёт, но якобы так нужно.

И если верить, что мы вернёмся к моменту моей, то есть нашей общей победы в финале боевого феста, то все будут жить и процветать. Ну или просто жить. Главное — не лежать трупом на выжженной земле, а ходить, ругаться, обзываться, шутить, любить, смеяться.

Боже, как же я соскучился по своим красавицам.

Когда вся эта дичь закончится, я займусь с ними таким высшим слиянием, которому позавидует даже сама Королева Марго. А лучше вообще добавить в свой гарем старшую дочку императора Старой Магической Москвы, чтобы заняться высшим слиянием со всеми четырьмя красотками… если, конечно, потяну.

Хотя, может, Королева Марго уже есть в моём гареме. Просто это я ещё думаю, что Марго пока что не дала полного своего согласия.

И как только я про это подумал, из моего тела вырвалась чёрная кричащая, визжащая частичка.

Мне стало хорошо. Я будто бы почувствовал, как у меня была вода в ухе, но она вытекла и сразу стало легче. То же самое и с моим сознанием… моей душой… моим естеством.

Я даже вспомнил, что Марго ведь уже говорила про свой состав в моём гареме. Ещё в момент, когда началась финальная битва против сестёр Морозовых.

Ура!

О да-а-а!

Как же приятно, что главный Проклятый отделился от меня.

Нет, я реально прямо сейчас осознаю, что не туплю, как в последние моменты, когда Королева Марго превратилась в Проклятого прямо на боевой арене, а потом понеслась лютая дичь со схлопыванием временных петель, тормознутостью, отупением сознания, нервами, иллюзиями и страхами с запугиваниями со стороны чёрной ободранной мантии в лице главного Проклятого.

Всё, ничего этого нет.

И мне сейчас так легко. Так хорошо.

Я будто бы в своём теле.

От этой мысли я призвал Императора Воды и попросил его создать водное зеркало.

— Обалдеть! — заулыбался своему отражению.

Теперь я — это я, Кейн Волнберг — боевой маг из мира меча и магии. Поджарый мужчина, который может где угодно и как угодно.

Ох, как же приятно. Родненькое тело. Как же я по тебе скучал.

Нет никаких Воронцовых Александров Сергеевичей. Нет никаких дрищей. А есть только поджарый боевой маг по имени Кейн. И самое приятное, что это я.