Я потрясённо ощупала своё лицо, волосы и огляделась по сторонам. Краем глаза заметила, что стрелки на часах показывали 23:00. «Сколько я проспала?»– растерянно поднялась и подошла к Соне.

Та встрепенулась и посмотрела на меня сонными глазками.

– Гномик, ты почему меня не разбудила?

Но сестра лишь пожала хрупкими плечиками.

– А скажи-ка мне, я никуда не уходила?

Соня долго смотрела непонимающим взглядом и, в конце концов, покачала головой.

– Мы же в куклы иглали, а ты уснула…

Я нахмурилась. Сон действительно был очень странным! И хоть последние секунды были совсем жуткими, глупо считать, что я где-то и вправду находилась. Только удивительно, что помнила всё до мелочей. Даже скрежет стекла по панели… И даже запах парфюма… то ли Макса, то ли мой… Но там я совершенно забыла, что у меня есть Соня и Илья!

– И долго я спала?– снова спросила в противоречивых сомнениях.

– Не знаю,– и сестра потёрла глаза кулачками.

– Ну… как мы в ванне плещемся, или как учим стих?

Соня не любила купаться, поэтому в ванной мы проводили от силы минут семь, но вот стихи разучивали около часа.

– Как стих,– зевнула она.

«Ладно… По фильму как раз и выходит час… Не в самом же деле я была замужем за Максом?..»– усмехнулась мысленно и почему-то с сожалением.

– Пойдём спать, гномик?– обняла малышку и взяла на руки.

А когда сама укладывалась в кровать, ворочаясь, чтобы найти удобную позу, почему-то показалось, что меня до сих пор окутывает аромат чужих духов.

Утром ощущения от приснившегося были такими же, как от любого сна: детали помнились смутно, но настроение бодрило, только оставалось лёгкое недоумение.

Я поднялась, выглянула в окно. Снега навалило, как за две зимы, хотя на носу весна. Илья уже тарахтел игрушками в детской, а Соня хныкала, что тот её разбудил.

Я потянулась на носочках. В теле было столько энергии, как никогда, и мысль о работе в выходные отвалилась. Захотелось посвятить всё время сестричке и брату.

После завтрака собрала малышей и вывела во двор поиграть в снежки. Но деткам снег оказался по пояс. Лопату я так и не купила. Услышав голоса соседей, кое-как пробралась к забору и попросила инструмент у Инги – девчонки, что пару раз приглашала меня в качестве манекена на практические занятия по парикмахерскому делу. Дёшево и сердито. Она способная, только перебрала с колорированием, но в итоге мне даже понравилось.

Соня и Илья с удовольствием провели полдня на улице, лепя снежных монстров, а я строила для них замок. Никогда не тратила время так бесполезно, когда работы по переводам накопилось, но радость от отдыха с детьми затмевала чувство долга. А в воскресенье мы ездили за город, катались на санках, ледяных горках и ели шаурму с пирожками…

* * *

«Как же было здорово!»– улыбалась я, очищая сапоги от снега на крыльце офиса в понедельник. Казалось, и во мне что-то ожило за эти пару дней. Даже курить не хотелось.

– Ох, какая ты румяная!– встретил меня Филипп.– Привет!

А я открыто рассмеялась, вспоминая красные щёчки и носы своих малышей, их счастливые глаза и визги.

– Тебе так идёт смех!– засмотрелся на меня коллега.

Я смущённо опустила глаза и проскользнула в открытую им дверь холла здания.

– Ты уже знаешь, что я тебя выселяю?– спросила, поднимаясь по лестнице.

– Никому другому я это не позволил бы! Ток тебе!– улыбнулся тот.– Я тебе даже помогу.

– Ты такой добряк,– снова рассмеялась я.

– А ты сегодня светишься вся. Влюбилась, что ли?

Я чуть не споткнулась, переступая порог офиса. Филипп загадочно усмехнулся, потянул за выбившуюся из-под капюшона красно-фиолетовую прядку, подмигнул и пошёл вперёд по коридору. Я лишь проводила его взглядом, недоумённо отмечая, что меня нисколько не задело его прикосновение. Может, я и правда, ожила?

Начав регулярную процедуру приветствия коллег, поняла, что все уже в курсе моего нового назначения, но толком не знали, чем буду заниматься, поэтому пускали в ход самые каверзные шуточки, даже бросили намёк на давно скрываемую симпатию Самоносова.

А войдя в коммерческий отдел, получила указания от нашего менеджера по персоналу Инны Карловны перебираться в новый благоустроенный кабинет главного архитектора. Она выдала ключи от него и планшет, который мне надлежало всегда иметь при себе. Виктор не любил ежедневники и любую информацию сразу просил вносить в систему «Электронный офис».