— Иди уже, заразишься!

… открыл шкаф и надел поверх трусов и майки подштанники, штаны с начесом, рубаху и свитер с вышитыми на нем оленями. Сходив в коридор, отзвонился охране, предупредив, что сейчас выйду.

— Я постараюсь вернуться как можно скорее, — пообещал я.

Врача вызвали сразу по пробуждении, так что скоро придет.

— Не переживай ты, обычная простуда, — успокоила она меня. — И даже не думай о том, чтобы прислать мне сиделку!

В нашем городе хватает дам в погонах, которых можно на такое важное дело подрядить. Но, если девушка так хочет, пусть будет. Да и в самом деле ничего страшного не произошло — у Вилочки крепкое здоровье, и простуда ей не страшна, просто посидит дома дня три, таблетки попьет.

В прихожей сунул ноги в калошные валенки — просто идеальная обувь для нашей погоды! — надел пальто и «лыжную» шапочку, крикнул:

— До вечера!

— До вечера! — отозвалась Вилочка, и, судя по звукам, включила телевизор.

Закрыв за собой дверь, позвонил в дверь напротив, тут дядя Семен живет. Он открыл почти сразу, уже почти одетый — только пальто с шапкой и ботинки (им галошные валенки по совершенно непонятным для меня причинам носить нельзя) надеть осталось.

— Моя секретарша заболела, а у меня прав нету, — поделился я с ним печалью. — Я бы пешком, но там метель и холодно, а вам все равно за нами ехать.

Наружка же.

— Принял, — кивнул он. — Зайдешь? Я быстро.

— Если быстро, не зайду, — с улыбкой покачал я головой. — Разуваться лень.

Дядя Семен, не закрывая двери, сходил вглубь квартиры и вернулся, пояснив:

— Утюг выключил.

— Утюг выключать это правильно, — одобрил я, пока он одевался.

— Тебе куда?

— Мне на студию, в номер 3, — ответил я. — Потом на станцию — китайскую шерсть проконтролировать. Потом — в порт, посмотреть на отечественный, выкроенный старшими товарищами через боль визжащей жабы, хлопок.

— Хлопок — продукт стратегический, — поддержал государство дядя Семен, замыкая дверь, и мы пошли вниз — на привычном четвертом живем.

На площадку второго этажа очень удачно вышла одетая в приталенное серое пальто и пушистую меховую шапку Александра Викторовна Колпакова, двадцативосьмилетняя учительница начальных классов — у многих наших работников есть дети, поэтому школа очень даже работает. А «удачно» — потому что не замужем, симпатичная, а дядя Семён холостой.

— Ой, здравствуйте! — удивилась она, увидев нас.

— Доброе утро, — ответил я.

— Здравствуйте, — поздоровался и КГБшник.

— Вы на работу? Давайте мы вас довезем, погода ужасная, — предложил я.

Ну а чо?

— Неудобно, — засмущалась она и стрельнула глазками в дядю Семена.

— Неудобно по метели и темноте ходить, — послушно ответил он.

И мы пошли дальше уже втроем.

— Как вам на новом месте, Александра Викторовна? — спросил я. — Как ребята?

— Класс у меня замечательный, — улыбнулась она.

— Второй «бэ»? — чисто для порядка уточнил ничего не забывающий я.

— «Бэшки» мои, — кивнула учительница. — С такими работать — одно удовольствие. Про квартиру и не говорю — такие хоромы, и одной мне! — и снова стрельнула глазками в дядю Семена.

Сигнализирует, так сказать. «Хоромы» это по грустным отечественным меркам, так-то обыкновенная «двушка» улучшенной планировки (это когда нормального размера кухня и раздельный санузел). Мы с Вилочкой в «трешке» живем, мне же кабинет по нормативам Союза писателей положен, а раз положено — надо брать!

— Сервант вот хороший в кооперативе купила, — похвасталась она. — Сами привезли, сами собрали, еще и скидка как учителю — аж четверть стоимости.

У нас же социально ориентированное государство, поэтому учителя, врачи и силовики во всех моих кооперативах имеют автоматическую двадцатипятипроцентную скидку. Все равно доходность мое почтение, так почему бы и нет?

Мы вышли из подъезда, и обрадовавшийся появлению новых жертв ветер радостно швырнул нам в лица колючий снег. Мы с учительницей поежились и подняли воротники. Дядя Семен ёжиться не стал, но тоже поднял.

Из-за угла выкатился «Москвич» — родной «Запорожец» еще в пути, железной дорогой доставляют — уже прогретый и готовый ехать. Очень удобно быть мной! Следом выкатился еще один — в ней по идее должен был ехать за нами с Вилкой дядя Семен с напарниками, но его оперативно заменили.

Я забрался на заднее сиденье, а КГБшник галантно открыл для дамы дверь переднюю. Поблагодарив, она уселась, и мы поехали — не по пути, но расстояния тут потешные.

— А за нами ваши коллеги едут? — спросила Александра Викторовна дядю Семена.

— Коллеги, — подтвердил он. — Сергея охраняем.

— Тяжело тебе? — обернувшись, сочувственно улыбнулась она мне.

— Привык, — улыбнулся я в ответ. — И так намного спокойнее — враг не дремлет.

— Какие же бессовестные, — посмурнела она. — Где это видано — в детей стрелять?