– Не переживай, Иван Никифорович, – улыбнулась я. – Что-нибудь придумаем.

Дом, в котором обитала семья второго княжеского советника, оказался одним из самых больших и роскошных особняков города. Мы обошли его кругом, и возле задних ворот Никифорович снял с нас магический полог. Сразу после этого в воротах отворилась небольшая калитка, и через нее мы попали на задний двор. Там уже стоял невысокий серьезный мужчина, который почтительно поклонился и проводил нас в сам дом.

Стоило переступить порог, как навстречу поспешили хозяева – вельможа и его жена. Знакома с ними я не была, хотя в городе видела неоднократно – во время праздничных народных гуляний они всегда находились по левую руку от великого князя. Сейчас супруги выглядели куда печальнее, чем в те веселые дни – у каждого из них явно прибавилось морщин и седых волос.

– Прошу любить и жаловать – Гликерия Афанасьевна, – представил меня княжеский маг.

В затравленных взглядах измученных родителей появилась надежда.

– Золотом вас с ног до головы осыплем, – тихо сказала мать непутевого барчука. – Звезду с неба достанем, любое желание выполним. Только помогите. Ради всего святого, помогите.

В ее голосе и во всем уставшем облике просматривалась такая боль, что мне стало очень жаль эту женщину.

– Отведите меня к вашему сыну, – попросила я.

Советник кивнул давешнему слуге, и нас повели через многочисленные комнаты и переходы куда-то в глубину дома. Спустя несколько минут мы вошли в большую богато обставленную комнату, посреди которой находилось странное сооружение из перин, подушек и одеял, очень напоминающее гнездо.

– Данилушка, сынок, выгляни на минутку, – негромко позвал отец. – К тебе пришли гости.

Гнездо зашевелилось, и из него показалась лохматая рыжеволосая голова с веснушчатым лицом и большими карими глазами, в которых плескалась та же боль и усталость, что и у советниковой супруги. Пару секунд парень внимательно нас рассматривал, а потом вдруг поднял нос к потолку и громко протяжно завыл. Его мать коротко всхлипнула.

Что ж, Иван Никифорович прав. Данилушка действительно «отбывает наказание» за свой мерзкий поступок. Заклятие на него наложили с душой, но снять его не так уж сложно. Впрочем, тут ведь главным является воспитательный момент.

Я подошла к парню ближе, присела перед на корточки. Он тут же выбрался из своего логова, по-собачьи улегся у моих ног.

– Ты ведь понимаешь, что натворил, верно? – тихо спросила я у него.

Проклятый горестно вздохнул.

– Хочешь снова стать нормальным человеком?

Его ресницы захлопали, как крылья маленькой птахи.

– Тем, кем был прежде, ты уже не будешь, – строго сказала я. – Да и вину свою придется искупить. Понял?

Парень кивнул головой и потерся щекой о мое колено. Я тихо прочла заклинание, осторожно дунула на копну его спутанных кудрей, а потом встала во весь рост повернулась к затаившим дыхание родителям.

– Сын ваш совершил ужасный поступок, – серьезно сказала им. – Он силой обесчестил беззащитную девушку. Та девушка была не простой – на ней стояла родовая охранная метка, которая накладывает сильнейшее проклятие на того, кто осмелится нарушить ее чистоту, не вступив при этом с нею в брак.

Советник с женой побледнели.

– К нам недавно приходила пожилая женщина, – пробормотал вельможа. – Она говорила, что Данила обидел ее внучку.

– Видимо, старушка хотела вас предупредить, – с грустным видом подыграл мне княжеский маг. – Надеюсь, вы внимательно ее выслушали?

Цвет лица хозяина дома начал отливать синевой.

– Я прогнал ее вон, – глухо произнес он.

– Вам необходимо отыскать несчастную девушку, – строго сказала я. – И уговорить ее выйти за вашего сына замуж. Как только совершится брачный ритуал, проклятие падет, и Данила снова станет прежним.

И даже немного лучше. По крайней мере, спиртное он пить больше не будет никогда, да и к девушкам станет относиться гораздо уважительнее.

– Мы ее найдем, – решительно кивнула советникова жена. – Этим же вечером сватов зашлем.

– Хорошо, – кивнула я. – Но помните об одном – в вашем доме молодая невестка не должна чувствовать никакого стеснения. Если она вдруг ощутит себя чем-то обиженной, ваш сын снова встанет на четвереньки и завоет, как лесной зверь.

– Когда все закончится, я бы посоветовал вам определить Данилу в княжескую дружину, – вставил Иван Никифорович. – С воеводой я поговорю. Думаю, он не откажет.

Из дома второго советника мы вышли в приподнятом настроении и с тяжелыми кошелями, под завязку набитыми золотыми монетами. Плату за «лечение» я взяла сравнительно небольшую, и то лишь для того, чтобы не вызывать лишних подозрений. Пафнутий наверняка начнет ворчать, что свой труд я ценю очень дешево.

– Устроит тебя такое положение дел, Иван Никифорович? – поинтересовалась у мага, когда мы удалились от особняка на более-менее приличное расстояние.

– Вполне, – кивнул он. – Спасибо, Гликерия.