Перед внутренним взором пролетела вся моя жизнь: детство, юность, работа, дурацкая хеллоуинская вечеринка, новый мир и новые способности, все люди, которых я здесь встретила: подруги, коллеги, Ренслир…

«Забудь, – шептала боль, – забудь, иначе будет хуже!»

Боль стала такой сильной, что я закричала, завыла выламываясь и практически вставая на мостик на полу. Но проклятый амулет будто приклеился по лбу, не позволяя его скинуть, а Донован держал за руки.

– Не сопротивляйся! – прикрикнул демон.

Но нет. Нет! Я не собиралась отдавать ни минутки, ни секунды своих воспоминаний. Я должна была точно знать, помнить, что было и как, я не могла позволить себе забыть.

Моя сущность, испуганная всем происходящим, вновь сменила внешний облик. Она была слабой и не могла сопротивляться, вместо этого надеялась подстроиться, понравиться. Я вновь стала Алисией, надеясь на снисхождение врага. Этот облик будто проникал в меня, все глубже, задавливая настоящую личность, загоняя ее в небытие, заставляя уменьшиться до размера спичечной головки. Сейчас ей было важно выжить, только это важно для суккуба: подстроиться, наесться и выжить. Остальное – пустяки, в своей гибкости и приспосабливаемости можно выжить и вывернуться из любой кошмарной ситуации. «Забудь, – поддакивала амулету моя сущность, – главное – выжить, а дальше приспособимся и сможем вывернуть все к своей пользе».

Нет!

Я взвыла громче и, почти выламывая себе руки, умудрилась вывернуться и схватить Донована за запястье. Заглянула в его такие непохожие глаза.

Я – не просто суккуб. Я – попаданка, черт вас побери, и я не позволю себя лишить этого.

Через боль и отвержение, я заставила себя сделать первый глоток его энергии. Через тошноту, с усилием, будто вдыхая воду в легкие, будто пытаясь пить песок. Она не напитывала меня, а колом оставалась в энергетических каналах. Но это не главное. Главное – я могла лишить сил его.

– Сдохни, тварь, – прохрипела я, впиваясь в него изо всех сил.

Я буквально вгрызалась, рвала энергию преступника, и чем дальше, тем отчетливее ощущала огромную мощь демона. Тянулась к ней, рвалась, надеясь хоть чем-то навредить, ослабить, хоть его сила и была для меня ядом.

Он почувствовал что-то, задергался в моих руках, пытаясь выпутаться, сорвал цепи, которыми пытался меня привязать, смахнул амулет уничтожения памяти, пытаясь разорвать нашу связь. Я чувствовала, как он пытается разорвать все связывающие нас каналы, но только сильнее впивалась оставшимися. Как он назвал меня? Пиявкой? Что ж, в чем-то он был прав, пусть теперь ощутит на себе месть пиявки.

И вдруг я почувствовала, как меня опалило жаром. Я упала на спину, Донован – сверху, запахло паленым. Кое-как придя в себя, я ощутила, что горло мое першит, будто от кашля, а во рту привкус крови. Открыв глаза, в растерянности увидела над собой Ренслира.

– Вы живы? – обеспокоенно произнес он.

Его одежда была прожжена в нескольких местах, штаны мокрые выше колен, запах… кажется, он побывал в канализации.

А я вдруг почувствовала едва заметное движение Донована, лежащего на мне.

– Нет… – прохрипела я едва слышно.

– Если говорить можете, то значит точно не мертвы, – улыбнулся Ренслир с явным облегчением.

– Нет… его так просто не убьешь, – смогла вы дать я и попыталась ухватить преступника, но руки совсем не слушались.

Он вдруг резко выпрямился и отпрыгнул в сторону. Ренслир немедленно послал ему в след несколько файерболлов.

– Только не попадите в грудь! – собравшись с силами, прокричала я. – Там магическая печать, если ее нарушить, демон вырвется!

Ренслир нецензурно ругнулся и рванул за убегающим преступником.

А у меня совсем не было сил, даже чтобы подняться. Кое-как повернувшись на четвереньки, я исторгла из себя темную энергию – у меня изо рта и носа будто вытекло что-то вроде черного дыма и улетучилось, не оставив следов. А после я упала на пол и поняла, что более не смогу пошевелить и пальцем.

В доме слышались взрывы, ругань, казалось, кто-то ронял мебель, а я пребывала где-то на грани сознания. Тело сковывал ледяной холод, и я знала, что это от обессиленности, никогда прежде я ощущала себя настолько слабой.

Сама не поняла, когда все изменилось. Взрывы не прекращались, но в доме послышались новые мужские голоса, какие-то команды. И я поняла, что здесь еще люди. Полицейские вскрыли-таки защиту и ворвались в дом.

Не знаю, как я смогла так быстро адаптироваться, но спасительная энергия потекла на меня потоком.

– Лесли? Лесли, что ты здесь делаешь? Откуда ты здесь появилась? – в панике кричал один из полицейских, тряся меня, а мне было все равно. Сила кипятком растекалась по моему телу, причиняя боль и в то же время опьяняя.