— Слушай, Виньярд, а нахрена тебе ствол от лазерного орудия? Объясни, а?

— Даже не проси, Панкрат. Если я тебе объясню — мне придется тебя убить. А это неприемлемо.

— Действительно — неприемлемо… — медвед покосился на руку парня, которая невзначай приблизилась к кобуре. — Поехали домой, а? Там небось и самовар остыл…

— А мы приедем и веточек подбросим… Этих, как его…

— Можжевеловых, — откликнулся Панкрат.

— Точно. А малиновое варенье у тебя есть?

— Имеется! — улыбнулся егерь и вдавил педаль газа.

Машину вела Раэнга. Это было странно — осознавать, что хрупкая девушка с отсталой Зумбы вполне профессионально управляется с огромным электрофургоном. Но Зумба была миром странным и неоднозначным, как, впрочем и любой мир, населенный людьми. Среди огромных пространств, охваченных варварством, дикостью, первобытной жестокостью и войной всех против всех на этой жаркой планете имелось место и для благодатных оазисов цивилизации. Гондэр, полуостров у самого северного полюса, довольно прохладный и плодородный, был одним из них. Именно оттуда прибыли на Ярр две подружки-мулатки. Говорили, что там долгое время существовал анклав выходцев с Порто Россо, вроде как какой-то преступный клан скрывался от мести. Перемешавшись с местными они и образовали государство Гондэр, а их потомки сумели наладить плантационное хозяйство, добычу полезных ископаемых и организовать боеспособную армию, что позволило развернуть торговлю с несколькими межпланетными корпорациями. А это обеспечило поставки современной техники и вооружения… Так что на самом деле ничего удивительного не происхидило: руки девушки уверенно сжимали руль, а черные глаза зорко всматривались в дорожное полотно.

Горы подступали, их дыхание ощущалось все отчетливее. Приходилось включать климат-контроль, кутаться в теплые вещи. Сью дремал на боковом диванчике, укрывшись подаренным кожаным плащом, пользуясь тем, что Хробак и Мартин резались с девчонками в какую-то сетевую игрушку на планшетах.

— Аргау! Сью, ты говорил — мы остановимся в Аргау! — проговорила Раэнга.

С сожалением Виньярд потянулся и сел на диванчике. В Аргау уже стартовала ярмарка, на которых жители поселков, городков и селений представляли свою продукцию. Особенно парня интересовали местные всепланетно знаменитые техники-кустари, которые собирали поистине удивительные вещи из всякого лома.

— Тут не протолкнуться! Придется останавливаться на окраине и идти пешком… — протянула Раэнга. — Неохота мне нос морозить. Найдем гостиницу — и я спрячусь под одеяло, и не пойду ни на какую ярмарку! По крайней мере, пока не высплюсь.

— Сью, мы ведь никуда не торопимся? Мы здесь задержимся? — уточнила Алиса.

— Задержимся. Необходимо сделать диагностику нашему Росинанту, отмотали уже больше тысячи километров. Да и мне тут нужно наведаться к парочке мужичков…

— Виньярд, я вот что пытаюсь понять — у тебя на каждой нашей остановке будет какая-то мутная отсебятина? Ты ведь что-то мутишь, верно? — заинтересовался Хробак. — Если тот тяжеленный сверток можно было и проигнорировать, то здоровенная бандура на крыше — это просто, скажем так, бросается в глаза! Ты ничего не хочешь нам сказать?

— Нет, не хочу, — Сью дождался, пока фургон остановится, сунул руки в карманы плаща, ноги — в кроссинговые ботинки, на которые пришлось сменить любимые кеды. — Пойдемте, а то гостиницу я выберу на свой вкус!

Алиса была тут как тут — в замшевых сапожках, изящной бекеше и симпатичной вязанной шапочке.

— Я с тобой! — сказала она. — И шапку надень.

— Не-а, — сказал Сью. — Теплолюбивой розе с Талейрана никогда не понять морозоустойчивого парня с Антарктиды. Сколько там за бортом? Минус три? Хо-хо!

Но плащ застегнул.

Гостиницу они нашли довольно быстро. Жители окрестных селений, съехавшиеся на ярмарку, предпочитали останавливаться у родственников или друзей, или ночевать прямо в машинах. Туристов больше интересовали горные лыжи и альпинизм, и они предпочитали селится сразу в курортных комплексах, заезжая в городки только на экскурсии и чтобы купить сувениров. В общем — ажиотажного спроса на номера не наблюдалось.

Небольшое уютное здание с заросшими плющом стенами, внутреннем двориком, замшелым каменным забором и вывеской готическим шрифтом показалось привлекательным им обоим.

— «Ganseblumchen» — прочитала Алиса. — Это значит — маргаритка. Цветочек такой.

— Это на каком языке?

— На альтрайтском.

— Ты знаешь альтрайтский?

— И рашен, и нуэво-латино, и эльфийский, и немного — нихонго…

— И это я — таинственный?

— Ну-у-у, я была прилежной ученицей, знаешь ли. Когда с тобой никто не общается и не зовет гулять — остается больше времени на полезные вещи, — она взялась за медную дверную ручку: — Мне здесь нравится, давай зайдем, а?

Деревянная, под старину, дверь отворилась. Сью и Алиса оказались в небольшом холле, по стенам которого висели щиты с гербами, охотничьи трофеи, холодное оружие. Теплый свет от желтых светильников, треск огня в камине, мягкие диваны, пушистые ковры, книжные полки…

Благообразного вида пожилой портье в старомодных очках глянул на них и спросил:

— Чем могу помочь молодым людям?

— Нас шестеро, — сказала Алиса. — Мы бы хотели у вас остановиться: поужинать, переночевать.

— Сейчас посмотрим… — он зашуршал листами огромного гроссбуха и Сью мысленно поапладировал: никаких терминалов и компьютеров, красота! — Хм! Остались только одноместные номера. Зато — все в одном крыле. Вас устроит?