Яковлев таращился на хозяйку дома. Да, это была хозяйка, а не прислуга: высокая, по сравнению со своим мужем, стройная с вытянутым узким лицом и отчетливым треугольным подбородком, черноволосая как смоль женщина лет тридцати. Он смотрел на нее и силился вспомнить, где мог ее видеть.

– Желаете что-нибудь передать? – спросила Жанна, видя, как гость не сводит с нее глаз.

Она привыкла к таким взглядам, муж при удобном и неудобном случае говорил ей, что визитеры приходят в их дом только чтобы поглазеть на красавицу Жанну.

– Да-а, – опомнившись протянул следователь, снимая промокшую куртку. – Я хотел бы побеседовать с Кристиной Олеговной, если есть такая возможность.

– Она здесь больше не проживает, – грубо ответила Жанна, обратив внимание на лейтенантские погоны.

– И где же она сейчас проживает? – переспросил Яковлев.

– Я не обязана отвечать на ваши вопросы, – засуетившись ответила Жанна, увидев, как в зрачках у гостя зажегся хищный блеск.

– И все же, как я могу увидеть Кристину? – настаивал он.

– Сейчас она на лечении в санатории в Карловых Варах. Ваше любопытство удовлетворено? – раздраженно спросила Жанна.

– Не удовлетворено. Ну, да ладно. Всего доброго, – сказал Яковлев еще раз окинув взглядом дом и быстро засобиравшись на выход.

Здесь, вдалеке от центра зима не выглядела столь серой и унылой, какой она была в главной городской черте. Сугробы не казались кучами бесформенного серого тряпья – обносками зимней природы. Они до конца, до полного таяния, хранили полную белейшую пухлость.

Снегопад утих. Яковлев вышел на трассу по направлению к автобусной остановке. Постояв часок другой на пустой остановке и ловя на себя грязь из-под колес пролетавших мимо машин, он начал понимать, что уехать отсюда будет не так-то просто. Ни маршруток, ни автобусов мимо не проходило.

– Пешком бы уже давно в городе был – кряхтел Яковлев, пиная лужи.

Стоило ему отойти от остановки, как сзади к нему подкралась выехавшая из поселка машина. Медленно, так чтобы не обрызгать человека машина шла вровень с Яковлевым. Как только он обратил на машину внимание, тонированное стекло тут же опустилось.

– Давно ждете? – поинтересовался водитель, зная, как редко ходит до города общественный транспорт.

– Давно, – в пол улыбки ответил Яковлев.

– Садитесь, подвезу до города. Вы ведь в город собрались? – убавляя громкость радио, говорил он.

– Можно, – с недоверием согласился Яковлев.

– К нам если кто и приезжает, так то на электричке. Дачники в основном. А Вы? Какими судьбами к нам? Москвич? – включив для продрогшего пассажира печку и широко улыбнувшись спросил водитель.

– Эм-м, нет. Я с Сибири. Приехал к дядьке, да его дома не оказалось, – ответил Яковлев, пристегнувшись ремнем.

От долгих и непродуктивных раздумий, у него начала развиваться паранойя. Видя во всем заговор и подвох, он сел в из неоткуда появившийся автомобиль и представился разговорчивому водителю не своим именем.

– И кто у нас дядька? Я коренной, всех здесь знаю, – любопытствовал водитель.

– Марковы мы, – поняв, что водитель так просто не отстанет со своими вопросами, Яковлев отвечал, сочиняя на ходу.

– О-о-о, – протянул водитель. – Так ты племянник Олежки? Так он ж однокашник мой. А ты, небось по стопам пошел? – с облегчением сказал водитель и сразу перешел на ты.

– Да, – коротко ответил Яковлев. – Закурю?

– Кури конечно.

Яковлев достал из папки зажигалку, что была подарена ему Кристиной, долго смотрел на нее, прикурил, а потом и совсем загрустил. Водитель приоткрыл окно. Шум от ветра и слякотной дороги просачивался в салон.

– Ну дела! – добродушно удивлялся водитель. – Где остановился? Гляжу, Жанке ты не слишком по душе пришелся. Вот Иринка была, то Ангел во плоти. А эта… ай, – сказал водитель отмахнувшись.

Яковлев молча выкуривал свою сигарету. Водитель замолчал, выразительно посмотрел на попутчика, будто ожидая какой-то особой реакции, подтверждения своим словам. Яковлев, заметив на себе пристальный взгляд водителя кивнул головой.

– Значит ты тоже в органах?

Яковлев снова кивнул в ответ.

– Хорошо это, – сказал водитель, закрывая окно. – Валерий Алексаныч, дед твой, грамотным сыщиком был. Уж сколько нет его, а многие по сей день добрым словом поминают.

– Мне бы с сестрой повидаться, – жаловался Яковлев. – Звонил, не отвечает.