— Анка, а что такое «обряд испытания верности Дому»? — быстро спросил Дерен.

Парень поморщился, вспоминая. Алое наполнение его линии усилилось. Он потёр руку: в этом месте её обвивал тоненький белый шрам.

— Жуткая фигня, — буркнул он. — Страшно и больно. Но брат сказал, что я обязательно должен это пройти. Что это меня защитит, если, ну…

Дерен следил за его линией перед внутренним взором. Она постепенно очистилась от воспоминаний и засияла ровнее.

Анка поморщился и ткнул пальцем в голограмму, растягивая ту часть биографии, где Имэ словно взбесился, пытаясь протолкнуть в наследники Дома своего племянника, тогда ещё семнадцатилетнего Эберхарда Имэ.

Там был список всех, кого убили по приказу бывшего регента. Очень длинный и внушительный список.

Дети знатных семей гостили тогда в Ауфшенце, здесь так принято. Достаточно было одной группы наёмников, чтобы устранить всех возможных претендентов на власть.

Ингвас Имэ планировал свалить нападение на Империю. Между Империей и Содружеством тогда ещё вовсю шла война. А когда правда об убийствах вывалилась наружу, сбежал на Э-лай вместе с Эберхардом.

Далее и официальный дэп, и «чёрный» — выдавали такие завиральные версии алайских похождений Ингваса Имэ, что Дерен против воли улыбнулся. Но промолчал. И Рэму кивнул — не свети.

Пилоты знали, что Эберхарда выкупил у алайцев имперский генерал Мерис. Случайно.

Он гонялся за Ингвасом Имэ в собственных целях, торговался с алайцами за его голову, а получил семнадцатилетнего Эберхарда, полузамученного добрыми «крокодилами». Пытки у алайцев считаются делом полезным и даже эстетическим.

Капитан «Персефоны», Гордон Пайел, спас мальчишку «от утилизации».

Парень тогда мешал всем — и своим, и чужим. Для дяди — Эберхард был свидетелем пролитой крови, для Содружества — наследником, которого никто не хотел видеть в Доме Аметиста, для Империи — племянником злейшего врага.

Но капитан забрал мальчишку на «Персефону» и подлечил, хотя и у него к Имэ-старшему имелся свой счёт, а потом переправил в Дом, под крыло тётке. Он считал, что Эберхард виноват только в том, что его фамилия — Имэ.

—…Пошли, Вальтер! — Вывел Дерена из задумчивости голос Рэма. Всё это время юный пилот что-то втолковывал Анке, Тиму и Мартину. — Я тоже помню этого паука! Даже если он умнее тебя во всех этих ваших «ханер каматах», то стукнем его по башке и заставим признаться во всех мерзостях! Это он чуть не придушил Анку! Я помню как он смотрел! Как змея! Ему человека убить — как мне почесаться!

Перед глазами у Дерена полыхнуло: петля стягивалась. Небо словно бы потемнело над усадьбой, хотя солнце Асконы светило изо всех сил.

Имэ был хитрой тварью. Физически противостоять пилотам он не мог, а вот увязать события так, чтобы одно решение тянуло за собой другое, ещё более страшное…

Бывший регент Дома Аметиста, Ингвас Имэ, был ровней Локье и Симелину. Линнервальд просто не мог ему противостоять. Не мог предвидеть его действий.

Вот паук и наплёл тут своего любимого…

За четыре-то года Имэ, сидя в заточении, мог разработать просто филигранную вязь своей мести. Ему было чем заняться в своей красивой уютной «тюрьме».

А потом подвернулся этот дурак — Дисталь, и мельница завертелась…

А может, рыжий тоже был частью разветвлённого и сложного плана по созданию необходимых условий для активации ментальной петли?

А сам Дерен — совсем не жертва, как решил Линнервальд.

Имэ тоже видел пилота четыре года назад на похоронах Тоо, он знал, что Дерена тошнит от власти. И он мог использовать его для отвлекающего удара.

Конечно, все подумают, что петля причинности закодирована на потенциального наследника Дома Аметиста. Как же, Дерен унаследовал кровь знаменитого Рика Эйбола… Про это в Содружестве сейчас не судачит только ленивый.

А в это время…

— Вальтер! — Рэм приподнялся и хлопнул его по руке. — Ты в порядке?

Дерен поднял руку, запрещая ему говорить.

С каждым словом находиться в усадьбе становилось всё опаснее. Они явно невольно, но верно следовали неведомому и сложному плану этого паука.

Он жаждал мести за свой позор. Давно.

И желал сохранить за Эберхардом место наследника, уничтожив всех его конкурентов.

Конечно, Дерен тоже мешал ему. Но не так сильно, как кто-то другой.

Сайко тоже имела подходящую кровь для наследования власти в Доме Аметиста. А Оникс до сих пор не давал ей цвета… Вот почему первым делом она различила отблески Аметиста в ауре Дерена!

Она увидела «не свой» истинный цвет, а цвет Дерена, а они с Линнервальдом обрадовались, как два идиота.