Шрифт:
Это позволяло растянуть процесс хотя бы на 40 минут.
Фред стонал все сильнее и сильнее.
Горячий пар разгорячил его и он даже пошлепал ее по попке. Хотя и крайне неуверенно.
Вера встала перед ним на колени, и не касаясь ртом, только руками, завершила начатое.
— Аааа.
Фред немного подрагивал ногами. Приятные судороги. Они есть даже у тех, кому за 50. Просто они редко оказываются в таких ситуациях.
Фред прислонился спиной к стенке душевой, к плитке. И посмотрел довольный на Веру.
Она медленно смыла с лица жидкость и поцеловала его в засос.
— Дорогой, я хочу покушать. У вас в Бирмингеме есть достойные итальянские рестораны?
— Я найду, для тебя все найдется…
Вера вышла из душа раньше, надела халат, оставила его ненадолго в одиночестве.
Фред остался там еще минут на 5.
Думается, он все еще не осознавал, какого уровня женщину ему удалось привлечь в свою жизнь.
Пока — его единственное преимущество составляет его паспорт.
Она надела скромное, но стильное вечернее платье. Туфли на невысоком каблуке. Вещей с собой она взяла ровно 4 комплекта. Так что особо не повыбираешь.
Фред теперь, в своей потрепанной, немного растянутой одежде выглядел наконец-то не так, как в Китае — все уместно теперь.
Тоскливая, серая, еле солнечная погода. И его серый, но весьма опрятный вид.
Ресторан был скорее кофейней с блюдами в меню из итальянских продуктов. Но тоже хорошо.
Вера заказала карбонару. Фред — лазанью.
Они ели молча. Лишь иногда обмениваясь поцелуями. Вера давала ему немного от нее отдохнуть. Ведь впереди у нее было много задач для своего парня.
XXIII. Звон каблуков
Пять лет спустя.
Безлюдный коридор в офисном здании Тюмени. Самый центр города. Звон каблуков слышен в каждом кабинете. Ее зовут Ника. И она здесь главная.
— Федя, почему нет отчета по продажам за вторник?
— Ника, извините.
— Ну ка перестань пить столько кофе. Сердце остановится — я не собираюсь оплачивать твои похороны.
— Хорошо, босс.
— Шевелись!
Эту фирму она растила 15 лет. Они продают китайские и монгольские шмотки в Сибири и на Урале. Берут у оптовиков — продают втридорога. Все стандартно. В 90-х таких называли челночники. Сейчас — предприниматели в сфере легкой промышленности.
Ника не знает где и при каких обстоятельствах она родилась.
Детство — в роддоме.
Родители — не известны.
Родственники? Да кто это может знать?
Ей плевать.
Ника завернула за угол. Зашла в свой кабинет.
Тут то можно скинуть туфли и походить босиком — ну то есть только в чулках.
— Лиза, как ты?
— Все хорошо. Извините за то, что сегодня опоздала.
— Ничего. Бывает. Развелась с этим мудаком?
— Да. Сегодня доделали все документы — я свободна.
— Молодец.
— Спасибо что не ругаете меня, а отпустили. Я больше так ну буду отлучаться.
— Все ок. Не волнуйся. Съешь конфетку, попей чай — потом зайди к Феде и его ребятам и скажи, что у них есть два часа на предоставление отчета по продажам. Если опоздают на минуту — могут приносить отчет сразу с заявлениями на увольнение.
— Хорошо, босс.
— …
Ника положила трубку. У ее секретарши сегодня тяжелый день. Но работу никто не отменял. Пусть трудится. Она хорошо зарабатывает для этого города.
Звонок на городской телефон.
Лиза побежала трудиться — поэтому придется брать трубку самой, без выяснения заранее кто бы это мог быть.
— Ника, привет.
— Ярослав Вячеславович, ну как же давно я ждала от тебя новостей.
— Извини, я готовил все, о чем ты просила.
— Ну — рассказывай.
Ярослав Вячеславович — славный малый. Он выпускник каких-то структур МИДа. Дипломат, знает пару языков — один из которых китайский.
Как советский человек, он не особо умеет зарабатывать деньги и предлагать себя как специалиста.
Поэтому скатился в свое время до уровня алкаша подъездного.
Прямо серьезно — милицию постоянно вызывали, нет, он не особо был шумный, скорее — неловкий — то чью-то вазу разобьет, то чью-то машину помнет, когда будет падать по пьяни.
И с Никой он также познакомился — она заехала на парковку — пошла по делам.
Вернулась — стоит этот несчастный и смотрит на оторванный бампер ее машины.
Она конечно сначала покричала, потом заметила то, чего редко видит в людях на работе — крайне интеллигентный взгляд.