— Чего так? Не стоит, что ли? И виагра не помогает? Тогда я тебя одному заговору научу, очень полезный, на себе испытал и, как видишь, жив-здоров остался. Как только твой бык огуляет твою корову, возьми кусок черного хлеба с солью. Вот на этот кусок так прямо и наговори:

Только учти, что соль должна быть грубого помола, такая, как грибы солят. Иначе никакого толку не будет. Сначала встанет, а потом опадет.

— Во-первых, я не православный, во-вторых, у меня в княжестве грибы не растут, в-третьих, у нас не продается соль грубого помола, в-четвертых, в Монако коровы не водятся, — огорчился Лектрод.

— Неужто ты некрещеный? Не может быть! Чем же вы тогда закусываете? Никогда бы не подумал! Неужто всю землю под казино заграбастал? Это непорядок, зря жадничаешь. И откуда ж мясо в твоем княжестве берется, позволь спросить?

— Во Францию через дорогу ходить приходится, в магазине покупаю у знакомого мясника, — повиноватился Лектрод. — Площадь Монако составляет всего 1800 квадратных километров, не разгуляешься, выхлопы от гонок “Формулы-1” все грибы потравили.

— А ты тогда к Шуню на своих собаках съездил бы, он, люди сказывают, от любой хворости враз излечивает. Про Шуня-то хоть слышал?

— Был я у него, но до этого предмета разговор как-то не дошел, — покраснел князь, вспоминая себя, бездыханного. Потом грустно добавил: — И жена меня тоже бросила.

По правде говоря, печаль его относилась вовсе не к жене, а к непредвиденным обстоятельствам путешествия, но капитан истолковал князя по-своему.

— Надо же! Никогда бы не подумал, ты вообще-то мужик видный и бреешься регулярно, — проникался все большим сочувствием Размахаев, проводя обветренной ладонью по собственной колкой щетине. — Чем же ты ей так не понравился? Зашибал, что ли? Да разве ж это повод! На то он и мужик, чтобы зашибать. И рулеткой не увлекаешься, деньги в дом несешь. А то, что не стоит, дело поправимое. Жена у тебя в каком магазине белье нижнее покупала? Надо было у нас в райцентре брать, там с кружавчиками прошлым летом завезли. Не ближний свет, конечно, меньше трех суток на дорогу не клади. Лучше не жадничай, на белье не экономь. Денег, конечно, жалко, но и себя пожалеть надо. Дура она, баба твоя, вот что я тебе скажу. Моя, конечно, не намного лучше, но до такого блядства ей очень далеко.

Лектрод не мог не согласиться.

— Может, в гости ко мне зайдешь? Посидим по-семейному. Телевизор, правда, здесь никаких программ не принимает. Но это ничего, можно и “Радио Монте-Карло” послушать, у меня хорошо слышно. Приемник добротный, ламповый, отец из покоренного Берлина вывез. Тут недалеко, метров двадцать до меня будет. А то чего всухую сидеть, компота больше нет. Теперь до следующего транспорта сухофрукта ждать. А он еще нескоро будет.

— Нет, мне в Киото надо.

— А то хочешь, будем друг другу книжки вслух читать. У нас здесь библиотека хорошая. Ты про майора Пронина читал?

— Нет.

— А про графа Монте-Кристо?

— Да вы, я посмотрю, образованный человек! — воскликнул Лектрод. — Нет, и про Монте-Кристо я не читал.

— Зря. Граф про графа обязательно читать должен. Я поэтому про Пронина и читаю, мне до майора недолго осталось. Но ничего, я тебе Дюма одолжу. У меня и про трех мушкетеров имеется. Книжка длинная, как-нибудь перезимуешь.

— Мне бы в Киото…

— Да что ты занудил — Киото да Киото. Я вот, например, вообще нигде не был — здесь родился, здесь учился, здесь и служу беспорочно. У меня и медаль соответствующая есть. А у тебя медаль-то имеется? Вот видишь, и медали у тебя нет, служил плохо. Диверсанта, наверное, нашего упустил, надо было крепче держать.

— У меня воинская повинность отменена, — сказал Лектрод, сгорая со стыда.

— Жалко мне тебя, даже в армии не служил, оттого и не стоит, — произнес капитан Размахаев и решил сменить тему разговора в какую-нибудь необидную для князя сторону. — Ну и хорошо ли там в Киото?

— Неплохо. Там есть сад камней, там рыбу сырую с соусом кушают.

— Ну это ничего особенного. Когда снег растает, ты здесь камней тоже много увидишь. В прошлом году, правда, не растаял. Но так редко бывает. А сырую рыбу аборигены тоже лопают. На мороз бросят, а потом ножичком стругают и лопают. Но мне не нравится, рыбой воняет. А водку рисовую ты, между прочим, пил?

— Пробовал.

— Правду говорят, что теплая?

— Правду.

— Это они зря, ты им передай, что из холодильника лучше идет. Или пускай на снег выставят, если они до холодильников не додумались. Ну и как, забирает?

— Забирает, но все-таки плохо.

— Я так и думал! И что ты тогда в своей Японии потерял? Оставайся, зимовать станем, со мной не соскучишься! Может, в шахматы партейку сгоняем? Ты в шахматы хоть умеешь играть? Если не умеешь, так скажи, не стесняйся. Я тебя запросто научу.