– Женщина, вам плохо? – Вдруг послышался мужской голос.

– А? Где мой сын? Где мой сын?! – Истерика поглотила молодую женщину.

– Вы потеряли сына? Тогда нужно в полицию.

– Он ушёл в этот дом! Он дрался со мной! Он… Откуда у него столько сил?!

– Сколько лет мальчику?

– Три года! Ему всего три года! Умоляю, найдите его! Он ушёл в этот дом!

Коляска, в которой сидел Арсений, вдруг сама по себе развернулась в сторону дома.

Мама закричала, в её голове зазвучал глухой голос сына с уже другой песенкой:

«Любит ножовщик детей,

Мама, просто заклой двель.

Дядю забелём с собой,

Луки от клови помой.»

Неравнодушный мужчина скептически посмотрел на дом.

– Как он туда залез? Маленький мальчик! Там ведь и крыльца-то нет.

– Не знаю, но уходите! Лучше уходите! – закрыв уши руками закричала блондинка.

– Да что у вас за истерика?! То найдите вам сына, то уходите. И что с вашими руками?

Прямо от кистей к локтям женщины сбегали ручейки густой красной жидкости.

Несчастная отняла руки от головы и затряслась в немом ужасе. Это была кровь. Страшнее всего было то, что она словно почувствовала кому это кровь принадлежала.

Детская коляска ни с того ни с сего двинулась с места и толкнула мужчину. Он не сразу понял откуда взялась такая резкая боль. Упав на траву, человек начал кататься по земле, его джинсы намокли и приобрели зловещий кроваво – коричневый цвет. «Транспорт» Арсения стоял возле него, утыканный острыми лезвиями.

«Дядю забелём с собой,

Луки от клови помой.»

Снова зашелестела трава, неведомая сила схватила и встряхнула мужчину, а потом онемевшего от боли и ужаса словно засосало в дом. Развалюха довольно скрипнула и замолчала.

Возле заброшенного участка с домом люди обнаружили молодую блондинку, с руками по локоть в крови. Недалеко валялась сломанная детская коляска. Страшнее всего оказалась находка в канаве, из неё достали маленькое тельце, искромсанное ножом. Это был Арсений.

На несколько лет дом словно замер, погрузился в благодатную для всех тишину. Больше не было никаких происшествий. Молодую несчастную женщину осудили за убийство собственного сына, но отправили её в сумасшедший дом, а не в тюрьму. Она так и не признала свою вину и говорила о чудовищном доме, детских голосах, коляске с острыми шипами.

Безутешный муж и отец каждый день проходил мимо страшного места, видел в окно зловещую хибару. В его голове никак не укладывался приговор суда. Да, его жена была иногда заносчива, но она любила их общего сына, рождённого в любви.

Однажды, когда количество выпитого спиртного подавило инстинкт самосохранения, он решил сходить на то самое место. Поздно было искать улики и какие-либо зацепки, скорее, им двигало горе.

Росчерки электрических разрядов пронзали небо, которое вот-вот готово было разразиться ливнем. В этом напряжённом затишье перед бурей, когда стих даже лёгкий ветерок, мужчина решительно вышел из подъезда и направил свои стопы к жуткому дому. Его ведь так и не снесли…

Он перешёл через дорогу, пока не слишком оживлённую, и оказался возле заросшего участка.

Было тихо. Дом, казалось, тоже затих, а может быть затаился. Сейчас он был похож на несчастное строение, которое оставили гнить на многие годы. С лёгким скрипом калитка поддалась под действием руки мужчины.

Конец ознакомительного фрагмента.