Но если любое государство осуществляет это посредством эксплуатации огромной массы людей сравнительно немногочисленной правящей верхушкой, поскольку любое государство по определению является машиной для принуждения и подавления, то для построения коммунистического общества, в котором никакая эксплуатация неприемлема, необходима другая система управления и другая распределительная система. Теория марксизма-ленинизма утверждает, что повышение образованности и сознательности масс должно привести к общественному самоуправлению. Что же касается распределительной системы, то её вариантов может быть бесчисленное множество. Многие из них применялись на практике за тысячелетия существования человеческого общества. Но для коммунистического общества пригодна только равноправная, которая требует сначала всеобщего её понимания, а потом постепенного к ней перехода. В государстве, поставившем целью переход к коммунистической общественно-экономической формации, необходимо, прежде всего, в доступной для людей форме довести до сознания каждого смысл и перспективные преимущества общественной формы собственности над частной, о чём речь будет идти дальше, а реальный переход начать с того, что ежегодный государственный бюджет планировать таким образом, чтобы каждый член общества (гражданин государства и лица, приравненные к ним в правах независимо от возраста, кроме людей недееспособных и не достигших сознательного возраста – это отдельная тема для разговора, которые будут обеспечиваться одинаковым для всех прожиточным минимумом, но не участвовать в выполнении распределительной функции, социального положения – то ли простой рабочий, то ли учёный, то ли управленец – не важно какого уровня от низшего до наивысшего и прочих отличий) получал ежемесячно одинаковый доход на покрытие таких потребностей и личное участие в выполнении распределительной функции. В конечном итоге весь государственный бюджет должен делиться между жителями государства поровну, тем самым перенося груз ответственности за рациональное выполнение распределительной функции с плеч Государственной Власти на плечи всех населяющих государство граждан, достигших сознательного возраста.

Я подобрался близко к истине,

которую давно вынашивал:

любое наше бескорыстие -

опора будущему нашему. (Стр. 224).

Это избавит общество от трудовых затрат на решение не имеющей решения задачи (в том смысле, что всегда останутся обиженные и недовольные, кому какую и когда пенсию или пособие по инвалидности, на детей, по безработице, по возрасту и пр. выплачивать), потому что первичные потребности затратно у всех примерно одинаковы: утолить голод три раза в день, прикрыть тело в зависимости от погоды, иметь место, куда голову приклонить, когда спать захочется. Размер этих одинаковых для всех средств должен служить индикатором экономического состояния общества и меняться в зависимости от состояния экономики и численности народонаселения. Такая форма равного распределения материальных средств достаточно быстро приведёт к радикальному изменению человеческого сознания в соответствии с философским постулатом: «Бытие определяет Сознание» согласно народной пословице «Рыба ищет, где глубже, а человек – где лучше». Самым убедительным доказательством действенности этого постулата служит, я думаю, неоднократно подтверждённый практикой жизни, так называемый «стокгольмский синдром», а также ещё одна народная пословица "С волками жить – по волчьи выть".

Такая распределительная система позволит высвободить огромное количество рабочей силы из числа лиц, занимающихся непроизводительным трудом. На ранней стадии переходного периода государство оставляет за собой частично распределительную функцию, постепенно передавая её «в народ», пока люди не отвыкнут от частной собственности и не привыкнут к общественной.

В конечном итоге распределительная система должна заработать по принципу фонтана или оросительной системы: вся денежная масса равномерно разбрызгивается в окружающее пространство сферы потребления в виде равных доходов граждан и возвращается на переработку от этих же граждан, которые самостоятельно решают, куда именно направить свои избыточные после удовлетворения личных потребностей средства, исходя из коллективных или общечеловеческих потребностей, в сферу производства, чтобы потом снова равномерно перераспределиться в сферу потребления. При этом фонтан нужен не цветной, не поющий, не играющий струями для красоты, восхищения и, тем самым, отвлекающий внимание от своей сути, а самый обычный, именно равномерно разбрасывающий воду в окружающее пространство, чтобы потом снова её использовать.

Равномерный способ распределения внесёт огромную энергетическую экономию материальных средств по сравнению с ныне существующей системой распределения, о чём мы поговорим немного позднее.

Да. «А ларчик просто открывался». (Смысл этого выражения объяснил М. Казиник «Сила слова» с 12 по 13 мин.)

Так, в принципе, происходит круговорот воды в природе, иногда вызывая, к сожалению, засухи или наводнения. Тогда уже в их устранение вынужден вмешиваться сам человек. Но, на мой взгляд, равномерный способ распределения всё же правильнее и справедливее, чем ныне существующий, когда некоторые имеют каравай по принципу наследования или нажитый нечестным, а иногда и кровавым путём, а подавляющее большинство довольствуется только крошками от него, получаемыми на определённых условиях.

Шокирующее утверждение о равномерной распределительной системе кажется абсурдным только на первый взгляд, потому что за многие тысячелетия человечество привыкло к другой системе ценностей, для переосмысления которой необходимо теперь всем очень много думать. Инертность нашего мышления удерживает человечество в тисках парадигмы пирамидального устройства общества, в то время как возможна совершенно иная форма общественного устройства, про которую большинство людей, в принципе, знает, но имеет совершенно искажённое представление, поддерживаемое властями всех мастей, о том, как к ней можно прийти.

Я имею ввиду знание о том, что называется утопией. Да, это та самая утопия, которую с момента её появления все властьпридержащие или их угодники старались утопить так, чтобы она уже никогда не всплыла на поверхность человеческого сознания. Или старались ею "отопить" окружающее пространство так, чтобы навсегда её уничтожить. Вспомните хотя бы факельные шествия в городах фашистской Германии, когда в огромных кострах на площадях под одобрительный рёв публики сжигались книги неугодного Власти содержания. Сжигание на костре не является изобретением фашизма. Это – отголосок средневековья, когда на кострах сжигались не только книги, но и люди, являвшиеся носителями неугодных Власти идей. Причём Власть в те времена в огромной мере являла собой Церковь. Самый, наверное, яркий пример тому – кощунственное сожжение Джордано Бруно.

Далее по учебнику. В самом общем смысле утопия – это фантазия, несбыточная мечта, нечто неосуществимое. В.И. Даль назвал это красиво «грезы о счастии».

Первым создателем утопии считают Платона, хотя самого термина для подобных прожектов тогда еще не существовало. Платон в своих диалогах «Государство» и «Законы» (360 – 350 гг. до н.э.) описывает свое видение справедливого государственного устройства…

Считается, что после Платона значительных утопических произведений не появлялось вплоть до самого Томаса Мора.

Почти через 100 лет итальянец Томазо Кампанелла, отбывая 27 летний срок в тюрьме, написал еще одну известнейшую утопию эпохи Возрождения – «Город Солнца» (издана в 1623 году).

XVII век можно считать расцветом жанра утопии. «Новая Атлантида» Френсиса Бэкона (1624 г.), «Описание знаменитого королевства Макария» Сэмюэля Гартлиба (1641 г.), «Республика Океания» Джеймса Гаррингтона (1656 г.) и проч. – все эти утопические романы пытались сформулировать какие-то программы переустройства общества, испытывающего кризис. Ну, и т.д.