Обернувшись, я увидел Юсупову. Останавливаться не стал: много чести.

Обогнав меня, девушка преградила дорогу.

— Ты не сможешь вечно от меня бегать! — произнесла она, смерив меня уничижающим взглядом.

— Я разве бегаю? — удивился я, и, кажется, мой ответ поставил Ирину в тупик.

— А как это называется?! — собравшись с мыслями, наконец, ответила она.

— Избегание конфликтов, — усмехнулся я. — Плюс, мне не хочется с тобой разговаривать, — добавил я и покачал головой. — Неужели, это не понятно? — прямо спросил я, глядя Юсуповой в красные глаза.

Девушка сжала кулаки, но, сделав несколько глубоких вдохов, успокоилась.

— Не хочешь решить конфликт наших семей раз и навсегда? — прямо спросила она.

— И что же ты можешь предложить? — мне даже стало любопытно.

Девушка улыбнулась.

— Ярослав Распутин! — громко произнесла она. — Вызываю тебя на дуэль!

Окружающие нас люди начали на нас глазеть.

— И что я должен ответить? — снова усмехнувшись, спросил я.

Разумеется, я над ней издевался, и, признаться честно, мне это нравилось.

— Принять дуэль! — процедила она сквозь зубы. — Что же ещё?! Если ты не трус, конечно!

— А! Точно! — всплеснул я руками. — Но, кажется, для вызова на поединок требуется одна маленькая формальность.

— Какая? — нахмурилась Юсупова.

— Оскорбление.

Девушка усмехнулась.

— Хочешь, чтобы я тебе врезала? Если это обязательно, то я с удовольствием.

— Не напрягайся. Меня оскорбляет само твоё существование. Так что… Я, Ярослав Распутин, принимаю предложение дуэли! — громко проговорил я, чтобы меня все слышали.

— Отлично! — на губах Юсуповой появилась радостная улыбка. — У тебя есть братья? — спросила она уже более тихим голосом.

— Нет.

— Замечательно! — улыбка на её лице стала еще шире.

— Дай угадаю. Думаешь, что избавишься от наследника? — прямо спросил я, глядя ей в глаза.

— Верно! — продолжила радоваться Ирина.

— Тогда я тебя огорчу. Если эта дуэль будет до смерти, то умрешь как раз ты, — холодным тоном произнес я. — Хотя для твоего рода это неважно: ты же всего лишь девчонка, — я пренебрежительно махнул рукой. — Ты не можешь обеспечить продолжение вашему роду, что, в общем-то, хорошо, — добавил я и зевнул. — Когда там все это произойдет?

— Завтра! — мои насмешки возымели должный эффект: я снова разозлил свою собеседницу.

— Отлично, — все в той же спокойной манере ответил я. — Уточню. Сражаться будем до смерти? И какие условия дуэли?

— Да, до смерти! — не задумываясь, ответила моя собеседница.

— Хорошо, — я снова пожал плечами и уже собрался было закончить этот диалог и поспешить в главный корпус, как вдруг почувствовал знакомую ауру.

— Что у вас снова происходит? — спросил Николай, который в буквальном смысле вынырнул из толпы спешащих на пары студентов и с укоризной уставился на нас.

Вот ведь заноза в заднице! Если он станет царём — вернее, когда — чувствую, устроит в империи настоящую диктатуру! С такой маниакальной страстью к порядку Россия превратится в полицейское государство.

— У нас будет дуэль до смерти! — радостно заявила Ирина.

— Нет, — холодно ответил он.

Девушка даже опешила от такой прямолинейности.

— Что, прости?! — удивленным голосом спросила она.

— Я сказал, что не бывать этому, — в свойственной ему спокойной манере ответил царевич.

— Ты не имеешь права остановить нашу дуэль! Это мое дело и его! — возразила ему Юсупова.

— Согласен, вмешиваться в вашу дуэль я не имею права. НО! — он поднял указательный палец. — Я могу повлиять на её условия, и я могу тебе сказать сразу и сейчас: до смерти вы сражаться не будете! — уверенным тоном ответил ей Романов.

Ирина снова начала заводиться.

— Ты… — процедила она сквозь зубы. — Я…

— Успокойся! — Николай вытянул руку вперед в останавливающем жесте. — Не знаю, что лично между вами за вражда, но я думаю, что будет нерационально для империи терять кого-то из Драконьих всадников, даже если они только поступили в академию, — произнес он и перевел взгляд с Юсуповой на меня.

В принципе, я его понимал. Драконьи всадники и, собственно, их драконы являются существенной боевой силой и мощью, которая наверняка определяет силу государства на мировой сцене, и утрата хотя бы одного всадника может сказаться на военном потенциале нашей державы. Понятное дело, что будущий монарх переживал за свое будущее, которое могло зависеть и от нас — будущей элиты войск Российской империи.

— О чём тут жалеть?! — презрительно фыркнула, окинув меня брезгливым взором, Юсупова. — Да ты погляди на него!