Призрак кивает: «Корабль разбился. Команда утонула. Кроме меня». Он проводит рукой сквозь свой живот: «Уже мертв».

«Бедняжка», — произносит Кажира, подплывая настолько близко к призраку, что мне становится тревожно.

«Назад, Кажира», — говорит Мико. Его кулаки по-прежнему сжаты.

«Он напуган, неужели вы не видите? Он здесь провел много лет в полном одиночестве, — Кажира садится на сундук рядом с призраком. — Дайте ему время прийти в себя. Пусть вспомнит, что значит быть рядом с живыми существами».

Кажира проявляет сочувствие. А Мико наконец-то использует свои навыки наблюдения. Я понимаю, что надо скорее увести класс как можно дальше от этих обломков. Но если экстремальное происшествие поможет этим двоим поработать над своими слабостями, стоит рискнуть: другого случая может и не представиться. Похоже, у этого призрака нет власти над океанской жизнью, а значит он не представляет непосредственной угрозы.

«Что вы за создания? — спрашивает призрак; каждое его медленное слово буквально режет слух. — Не видел никого похожего во всей Равнике».

«Мерфолки, господин», — отвечаю я.

«А, мерфолки. Водные звери, ага, — он несколько раз прочищает горло, но голос остается скрипучим. — Я моряк Андрик, самый несчастный единственный выживший с «Безрассудного». Давным-давно корабль потопили пираты. Я провел на дне реки десятилетия, и моей единственной радостью было наблюдать за проблесками солнечного света, проникающими сквозь синеву. Грустное зрелище, скажу я вам. Но все познается в сравнении: однажды русло реки начало погружаться все глубже и глубже. Огромная дыра поглотила корабль вместе со мной. И вот я здесь во мраке — созерцаю этот чудовищный пейзаж. Я уже отчаялся увидеть хоть одну живую душу».

Island | Art by: Eytan Zana

«Он провалился в один из зонотов, — почти шепчет Кажира. — Эти воронки такие огромные, что могут поглотить корабль! Представляете!»

Я представляю. . .что-то совсем неуместное. Я представляю, какую уверенность обретут мои ученики, помогая бедному призраку вернуться домой. И еще опыт, который они приобретут, отправившись в настоящее приключение. «Мы поможем вам попасть домой, — говорю я, — при условии, что вы будете слушать наши приказы. Море — опасное место, и я не хочу из-за вас подвергать риску своих учеников».

«И при условии, что это останется у нас», — Мико снова поднимает медальон, лукаво поглядывая на веревку. Если кто и сможет ее разорвать, то только он.

Призрак качает головой: «О, я бы с удовольствием. Правда, это всего лишь семейная безделушка — она ничего не стоит. Поддельное золото. Но с первым условием я согласен. Я буду выполнять все ваши приказы, только помогите мне снова увидеть синее небо».

«О-о-о, — говорит Мико и кладет медальон на палубу. — А почему ты не можешь просто всплыть на поверхность? Здесь не так уж глубоко».

«Боюсь, груз моей совести слишком тяжел, — говорит призрак. — Да и останки команды все еще здесь; я не имею морального права отправиться в путешествие без них. Мое единственное желание — чтобы семьи смогли похоронить их достойно».

Когда я рассказываю о нашем плане другим ученикам, половина из них воодушевляется, остальные же выглядят не очень радостно. «Это опасно, — говорю я. — Но если мы будем следовать путем защитников, все закончится благополучно. Мы знаем, что первый принцип протектората мерфолков — это сочувствие. Кто заслуживает больше сочувствия, если не призрак, сотни лет в одиночестве созерцающий морское дно? И если не помочь ему сейчас, он, скорее всего, проведет здесь еще сотню лет».

Еще двое соглашаются пойти, но кое-кто колеблется. Это Чесса.

«Риск слишком велик, наставница Медж, — говорит она. — Как мы проведем корабль мимо красисов?»

«Мы наблюдаем. Мы прячемся. А если что-то идет не так, мы сражаемся, — говорит Кажира, закручивая указательным пальцем вихрь из пузырьков. Магия течет к ней, ярко-голубые смерчи тонких завитков. — Мы знаем заклинания. И готовы их применять. Разве это не наше призвание — защищать существ, которым нужна помощь?» — продолжает она.

Остальные ученики аплодируют ей, а плавник Чессы от смущения становится бесцветным. «Конечно,— произносит она, пытаясь сохранить лицо. — Конечно».

Ученики приступают к выполнению задания, выбрасывая лишний груз и очищая трюм от бочек, чтобы облегчить корабль. Мико и Кажира хотят сбросить сундук с палубы, но призрак останавливает их. «Только не этот, — говорит он. — Здесь наши священные фолианты. «Божественный Контракт», высеченный на шести плитках белого гранита и добросовестно хранящий проповеди самого Старца Карлова! Наша смиренная команда ходила по рекам, неся доброе слово Орзова всей Равнике! Но, к сожалению, наш корабль стал жертвой бездумных прихотей пиратов».