Разговор явно уходил не туда. И мне эти темы про другой город, тем более Москву, совсем не нравились. Никогда их не любил и в дискуссии старался не лезть. Видимо, и Андрею эта тема была не по душе.

– Вы когда по улице ходите, об свои длинные языки не спотыкаетесь? – спросил он у братьев. – Очень много говорите.

Братья начали недовольно бурчать Андрей предложил:

– Давайте лучше выпьем. – И предложил тост – За отсутствующих здесь дам!

На удивление, все с этим тостом согласились и выпили.

Выпив, я закусил варёной колбасой от братьев и заявил:

– А я вот люблю копчёную колбасу.

Андрей на меня как-то странно посмотрел, потом сказал:

– А ты угольком активированным сверху посыпь. Если глаза закрыть – вкус один в один.

Я понял, что он на что-то намекает или даже осуждает тот факт, что я ем чужую колбасу и при этом высказываюсь о нелепых предпочтениях. Поняв это, я ничего не сказал, и решил пока помолчать.

Опьянение уже охватывало меня. Понятно, что в распитии алкоголя мне с взрослыми мужиками не тягаться. И я уже стал подумывать о том, чтобы отправиться спать. А то через ещё несколько тостов рискую совсем не взобраться на второй этаж кровати. Я посмотрел на то место, куда мне предстояло взобраться, и тяжело вздохнул. Спать хотелось очень сильно. И громко зевнул и задумался о своём.

При этом как-то я выпал из последних минут беседы. Андрей говорил:

– Женщины в Москве сейчас какие-то особые курсы проходят, чтобы легким игривым поцелуем, могли мужика до оргазма довести.

– Да! Нынешние женщины не то, что раньше! – подхватил Николай. – Сейчас одно блядство. Это не столько на курсах изучается, сколько с экрана телевизора прививается. С их сериалами и различными шоу на тему, кто кому изменил и что из этого получилось. Я когда молодым был, такого не было. Моя жена чистая и невинная до свадьбы была. А сейчас все хотят певицами, моделями и блоххершами стать… – он сделал акцент на букве «х». – Нафига им блохи? Для чего их разводить?

Андрей тут же перебил:

– Да не в этом дело. Женщины с возрастом меняются. Я как женился, думал, что буду, как сыр в масле кататься. И вы не поверите, поначалу всё так и было: кофе в постель по утрам, вкусный ужин вечером. А потом мы как-то наигрались в эти отношения и постепенно скатились к бытовухе. Даже сами этого не заметили. Охладели друг к другу и стали чужими. И я как-то раз посмотрел на свою благоверную и понял, что я её уже не люблю. Она с возрастом страшнее стала, характер испортился. Искры между нами уже давно не было, да и секс был раз в пол года – год. После чего я встретил одну девушку, потом ещё одну. Жизнь заиграла яркими красками. Я внезапно для самого себя осознал, что я мужчина и могу быть интересен противоположному полу.

И как итог – развод. Даже ребенок не помог. С одной стороны я сам виноват, но и жена моя к своим годам ума не прибавила, а жопу отрастила. И насмотревшись бабских сериалов, решила, что даже с ребенком, живя не в столице нашей Родины, найдет себе олигарха. Ну не дура? Откуда в нашем регионе олигархи? Да и не найдется у нас столько олигархов – на каждую женщину, смотрящую сериалы.

Разговор завязывался какой-то сумбурный. Каждый говорил о своих проблемах. Но всерьез проблемы ближнего человека никому не были интересны. Даже алкоголь пока не мог как-то «склеить» беседу.

– Чего это тебя понесло на эту тему? – удивился Николай.

– Похмельный синдром, – попытался оправдаться Андрей. – Если пью несколько дней подряд, на откате возникает сильное желание какую-нибудь девушку склонить к разврату.

– С сексом здесь крайне тяжело, – посочувствовал Николай. – Девушек здесь почитай и нет. Надо до Москвы добираться, чтобы свою сексуальность удовлетворить. Вот заработаешь денег, съездишь в сауну – там и оторвёшься.

– Большинство баб после свадьбы пытаются изменить мужей. И только единицы принимают своих мужчин таких, какие они есть, – продолжал Андрей

– Наливай, – сказал Анатолий, по всей видимости, решив не развивать тему разговора о женщинах.

Я выпил, и перед сном решил сходить в туалет. По доброму напутствию моих новых товарищей, я вышел на улицу в поисках нужного мне места. Внутренний периметр, конечно, подсвечивался прожекторами, но не очень сильно. И я решил вернуться за своим телефоном. Так будет не очень скучно проводить время в биотуалете, и фонарик в нём есть. А это больше преимущество в моём положении.

Пока мужчины болтали о чём-то житейском, я прошёл к своей сумке и достал телефон. Это был подарок моих родителей на окончание университета. Не сказать, чтобы он был очень дорогим. ТОПовые модели стоили раз в пять дороже моего. Но я понимал, что у моих родителей таких денег нет. И на вопрос: «Что тебе подарить на окончание университета?». Я ответил, что хочу именно этот телефон. И пусть, он стоил, как не дорогая машина, модели которых уже водили мои одногруппники. Смартфон – это статус. А при статусе и хорошем деловом костюме меня должны были серьёзно рассматривать, при собеседовании. И это в моём положении было главным. Но это, почему-то не сработало. Работодателям требовался ещё и опыт. Но на данный момент эта печаль уже прошла. Я нашёл работу.

По периметру горели небольшие прожектора, поэтому, выйдя из своего нового дома, ряд из синих туалетов я нашёл довольно быстро. Но, когда спустился, немного разочаровался. Найти чистый, в который можно было хотя бы войти, пришлось выбирать долго. Абсолютно чистых не было вообще. Пришлось выбирать из более-менее приемлемых. Очень сильно пригодился фонарик на телефоне, когда я вошёл внутрь одного из туалетов. Даже получилось встать более-менее удобно. Не задевая чужие фекалии. Пришлось подсвечивать себе фонариком отверстие в туалете, чтобы не промазать. В биотуалете темно и уже холодно. А вонь стояла такая, что хотелось всё завершить как можно скорее. И, при возможности, не здесь. От отвращения к запаху, я старался сделать всё, как можно быстрее. Острый запах резал нос. Надобности я справить успел. Но когда начал приводить себя в порядок, телефон выпал из рук и с, характерным «бульком», погрузился в недра туалета. Я обомлел от такой ситуации: ругаться матом хотелось сверх всякой меры, а вот спасать свой девайс уже не очень. Я посмотрел туда, где мой телефон, словно подводный батискаф подсвечивал недра биотуалета. Достать его уже не представлялось возможным. Даже, если это сейчас и удастся, то носить при себе плохо пахнущий и откровенной умирающий телефон уже не получиться. И я, вышел из биотуалета, ругая всё вокруг, вернулся к товарищам в контейнер..