Внутренне поморщившись, я ещё раз проверил ситуацию. Ничего не изменилось. Ни одного действия, ни в одном уголке земного шара. Тварь ждала ответа. И я озвучил его.

— Пусть так. Тем не менее, следующее поколение получит свой шанс. А рано или поздно, люди научатся на ошибках. Пусть не сразу, пусть через кровь и боль, пусть через массу упущенных возможностей. Но это лучше, чем вести их железной рукой в стерилизованный рай.

Теперь та ответила практически сразу. Без всякой паузы.

— Думаешь сотни миллионов голодающих согласятся с тобой? Те, кому нечем кормить своих детей? Те, кто больны и вот-вот умрут? Их всех можно спасти, накормить, обогреть. Дать великое будущее. Каждому. Без крови и боли. Без страданий. И свободу забирать никто не будет. Они будут сами по себе. Никакого контроля над личной жизнью. Я лишь установлю запрет на убийства себе подобных и на конфликты. Думаю, ты и сам бы бы не против этого.

Не дав мне ответить, немедленно начала излагать дальше.

— И ещё вопрос — почему ты решил, что имеешь право говорить от имени всего человечества? Миллиарды людей избрали тебя? Они голосовали? Поддержали тебя другим способом? Может быть всемирно известная личность с непререкаемым авторитетом? Почему именно ты решаешь, кому из них жить, а кому умереть? Не по праву ли силы? Раз так, почему ты рассказываешь про идеалы, который сам же и нарушаешь.

Забавно. Такое впечатление, что со мной сейчас говорила не Тварь, а какая-то совсем иная личность. Вернее, по ощущениям, я вовсе беседовал с женщиной, которая пыталась убедить меня оставить эту затею.

Только вот была пара небольших проблем. Во-первых, это скорее всего было ложью. В том плане, что не собиралась эта сука из-за Грани что-то делать во благо человечества. Вполне вероятно, она лишь планировала сожрать его, усилиться и двинуть куда-то дальше. По своим собственным, непонятным для человеческого разума дела.

А во-вторых, перед этим она развязала глобальную войну, фактически напрямую управляя Японской империей. С заверениями в миролюбии и запрете на конфликты, это никак не вязалось.

— Ты ударила первой. Япония начала войну под твоим руководством. Ты заставила склониться ФАС. А потом Рим. И пыталась убить меня, прежде чем начать беседу. Сейчас мы говорим лишь по той причине, что у тебя это не получилось.

Вот теперь, она пару секунд помолчала. Потом осторожно отметила.

— Я не начинала этот конфликт первой. Ты заявил об угрозе, которая исходит от меня. Обвинил в том, что я собираюсь уничтожить человечество. Заставил меня действовать более активно. Испугал.

О как. Значит, я вынудил это создание бояться и оно со страху развязало мировую войну и попыталось превратить людей в своих рабов. Хотя, именно об этом я и предупреждал всех остальных. Милый поворот беседы, ничего не сказать.

— Ты же не думаешь, что я действительно во всё это поверю?

Тварь снова помолчала. Потом неожиданно уточнила.

— Тебе так сложно поверить в чистую правду?

Я не нашёлся, что сразу ответить, а она неожиданно продолжила.

— Хорошо. Пусть ты не веришь мне. Но ты ведь веришь себе, правильно? Что, если у тебя будет возможность контролировать всё происходящее? Прямо сейчас в твоих руках громадная сила. Мощь, которая сравнится с моей. А если я добавлю немного своей энергии и покажу тебе, как производить процесс её изменения, ты сможешь покинуть этот мир. Перебраться ко мне. Мы сможем действовать бок о бок. И ты проследишь, чтобы я не нарушила обещаний.

Снова короткая, буквально на доли секунды, пауза и женский голос.

— А потом, когда ты поймёшь, что я держу своё слово, то сможешь вернуться в старый мир. И направить их на путь истины, как ты и хотел. Вокруг масса миров и ты можешь принести справедливость в каждый из них. Подумай над этим. Какое количество человеческих жизней ты можешь спасти? Скольких уберечь от гибели?

Что-то тут было не так. Разговор длился слишком долго и перетёк совсем в иное русло. К тому же, как бы это странно не звучало, я начинал колебаться. Вот прямо сейчас чувствовал терзания, из-за которых скрежетал рассудок. Это было неправильно. С чего мне раздумывать, если надо просто уничтожить Тварь? Зачем я вообще с ней говорю?

Мысль скользнула искряющейся молнией по разуму и сразу же пропала. Вместо этого пришла другая — нужно ответить. Подобрать аргументы и дать ответ. Убедить самого себя, что я всё делаю правильно. А потом уничтожить её.

Это казалось верным. Спокойным. Рассудительным и рациональным.

Только вот какая-то часть моего сознания испугалась своих собственных мыслей. Настолько, что потянулась к созданной глобальной сети из десятков миллионов одарённых, что замерли сейчас в ожидании, пока решится судьба целого мира. И потянула из них силу.