— Он на её люли ответных не дал?

— Нет, конечно. Разобиделся, и показательно игнорирует девчонку.

— Это любовь, — улыбнулась я, ленясь перевернуться на спину чтобы наблюдать за детьми.

— Ты давно солнцезащитный крем не обновляла. Давай помогу, Сонь.

— Не стоит, — я споро перевернулась на спину, и мы с Денисом замолчали.

За время нашего совместного отдыха Денис неоднократно пытался сблизиться. Гуляли по торговым центрам — он тянул меня в магазины одежды, чтобы по традиции заглянуть в примерочную. Я отказывалась. Как и от посиделок в номере, пока Макар спит. И спинку натирать кремом тоже не разрешаю — зачем? Лишнее это. Но… приятно. Да, такой вот я нелогичный человек: сближаться не собираюсь, не флиртую, не поощряю, но немалой частью души наслаждаюсь вниманием. После того, как Полина прилетела, я перестала себя женщиной чувствовать. А быть в глазах мужчины привлекательной женщиной чертовски приятно.

— Пора собираться.

— Может, я в номере останусь, а вы с Макаром одни посмотрите матч? Не люблю футбол, на стадионе все так громко орут.

— И мы будем кричать. Давай, Сонь, не отказывайся. Мы должны поддержать наших парней!

— Боже, — простонала я, изображая ужас.

— С Макаром сегодня поговорим?

— Да, — я поднялась, села на шезлонг. — Пора, Денис.

— Хрен знает, что ему сказать. Что папа накосячил, и ошибся везде где только можно?

— Не вздумай, — покачала головой. — Я с детским психологом, к которой Мака водила, связалась. Она говорит что детям в таком возрасте не стоит знать что родители тоже ошибаются. Для него мы должны оставаться всемогущими. К черту эту «новую искренность», она хороша для подростков, и то не для всех.

Денис тоже поднялся, принялся стряхивать с икр налипший песок, то и дело поглядывая в сторону Макара — тот прибился к компании детворы чуть постарше, всем видом показывая что до девочки с куличами ему дела нет. Ох уж эта первая любовь, как она жестока!

— То есть, мне просто сказать что у меня есть еще один сын, напомнить что я их знакомил? Поклясться, что меньше любить Макара не стану, так?

— На месте разберемся.

— Сонь, а если Макар захочет познакомиться с Матвеем? — этот вопрос Денис задал, когда мы вернулись в отель.

Рано или поздно Макар этого захочет, я точно знаю. И против я не буду. Матвей — сын Полины, она много зла нам причинила, но еще он просто маленький мальчик. Дети не должны страдать, а Матвею досталось по жизни.

— Значит, познакомятся, — ответила я.

— Но если Макар захочет познакомиться сейчас?

— А Матвей готов к этому? — в свою очередь спросила я.

— Он продолжает работу с психологом. Матвей не злой ребёнок, — Денис отвел взгляд, будто стесняясь что разговаривает со мной о нём. — Но вряд ли стоит знакомить их сейчас, пока Матвей нестабилен. Мало ли.

— Он может быть опасен?

— Полина приучала его врать. Это выяснилось в ходе работы с психологом. Матвея всё это ломало. Отказать Полине он не мог, Моту и в голову это не приходило. А еще Полина говорила ему о тебе, и… в общем, если Мак заговорит о знакомстве, лучше отложить это до лучших времен.

Я кивнула бывшему мужу и пошла собираться на футбольный матч.

Представляю, что именно Полина про меня ребёнку своему рассказывала. Наверное, злой ведьмой меня представляла. И сына своего заставляла лгать… Жаль, я не расспросила Дениса подробнее. Хотя лучше мне не лезть в это. Но неужели Матвея так ломала ложь? Макар частенько, набедокурив, отнекивается что это не он, и незаметно чтобы его это травмировало.

И вдруг я вспомнила своё детство. Когда я втихую таскала конфеты, без спроса шила из отрезов маминой ткани платья для кукол и шалила — отнекивалась потом, уверяла что это не я, а «оно само», и совесть меня не грызла.

Но были еще моменты, которые я помню до сих пор: маме повадилась звонить соседка и часами сплетничать, в итоге мама стала просить меня отвечать на звонки и говорить что никого нет дома. И я делала это, но было так неприятно лгать по указке! Вроде бы, ничего плохого в этом не было: тётя Лена приходила к нам, часами жаловалась на мужа и детей, едко комментировала общих знакомых, звонила маме, и продолжала поток сплетен. Мама стеснялась отказать тёте Лене от дома, и иногда бросала на амбразуру меня.

А у меня картинка не складывалась: мама учила меня честности и порядочности, но иногда сама просила лгать взрослому человеку. Мелочь, но помню я это до сих пор — тот свой дискомфорт.

Никогда не буду просить Макара лгать, — решила я твердо. — Никогда!

Мы отдохнули, приняли душ, и пошли на стадион. Отстояли очередь, и в итоге устроились на своих местах.

— Надо было и тебе мерч нашей команды надеть, а то выбиваешься.

— Да, мам, — поддакнул Макар.