— Он меня за это и ненавидит: я ему сразу сказала что один упавший с головы Макара волос, один синяк, одна жалоба сына — и я не посмотрю что мы родня, — подтвердила Соня то что я и так знал и поддерживал.

Отец меня за это каблуком прозвал — за мягкое отношение к Макару и потакание жене. Без физического воздействия, как он считает, мужика не вырастить.

— Матвею к ним нельзя. Мать будет как обычно на всё закрывать глаза, отец примется растить из него «чемпиона», и… нет, так нельзя, — покачал я головой.

— Ну пусть Полина живёт по соседству, я почти привыкла.

Решение. Чертово решение, — проговорил я мысленно.

С чего я раньше думал что Соня простит мне Полину и Макара, попсихует но примет их? Сейчас это бредом кажется, но Полина и моя мать меня в этом убеждали. Да я и сам старался представлять наилучший исход, и слепо уверовал в него: Полина — подруга Сони, Макар и Матвей — братья, справимся…

Ну я и кретин.

— Я сделаю так что Полина и Матвей уедут из страны. Навсегда, Сонь, — прохрипел я.

Я обеспечу Мота, возможно, придумаю что-нибудь чтобы видеться с ним хоть раз в год. Или буду общаться только по сети.

— Я вижу только такое решение, — добавил тихо.

Соня ничего не ответила, придерживаясь своей стратегии «решай сам».

— Кстати, — жена снова взяла телефон, а затем кивнула, — скинула тебе интересную аудиозапись. Спойлер: это звонок Полины на телевидение. На досуге послушай как она САМА им позвонила, а затем весьма активно торговалась за какую сумму готова продать своё интервью.

— Я прослушаю, Сонь.

Удивления нет, лишь сожаление что допустил такое развитие событий.

Еще пару дней назад я был в странной апатии, сил совсем не было. И Полину я считал жертвой обстоятельств, хорошей женщиной, в одиночку растившей сына, и не обратившейся бы ко мне за помощью, не будь на то веских причин.

Вчера апатия исчезла, пропажа Макара подействовала на меня как дефибриллятор. И теперь я не уверен ни в одном слове Полины. Ни в одном её действии.

Я уверен в одной лишь Соне.

Как же сильно я её люблю! И ведь не переставал любить никогда. Не было усталости от семьи, Соня мне не надоела как женщина, но почему-то я позволил себе завраться и плыть по течению стресса и самообмана.

Я не могу её потерять. Её и Макара.

Я. Просто. Не. Могу!

А она не сможет допустить мысль о примирении со мной, если всё останется как есть.

Соня права, решение за мной. И я его принял: Полина и Матвей должны уехать.

— Мне пора. Ты не против, если я вечером заеду? — поднялся из-за стола, но решил не наглеть и не озвучивать что хочу остаться еще на одну ночь.

— Не против. Можешь переночевать у нас, Макару так будет спокойнее. Кстати, пора его собирать, к психологу съездим.

— Будь на связи, пожалуйста. Владислав за вами присмотрит. Я буду звонить.

— Хорошо, — кивнула Соня и даже улыбнулась мне. — А ты бы в больницу съездил. Я же вижу как ты скованно двигаешься, морщишься. У тебя травма.

— Это реакция на стресс, — постарался успокоить Соню, но в ответ она покачала головой.

Вчера я мало что чувствовал вплоть до вечера, но постепенно чувствительность вернулась, а с ней пришла боль. Не критическая, но отнюдь не слабая. Я, как любой спортсмен, неплохо разбираюсь в травмах, и знаю с какими повреждениями можно выходить на ринг, а с какими — нет. И сначала я решил отказаться от поединка, даже промоутеру, менеджеру и тренеру написал о своем самочувствии. И услышал в ответ что ставки возросли, на рекламу потрачены огромные деньги, внимание к бою колоссальное, и я должен успеть подлечиться, иного варианта нет. Это коммерческий спорт, не будь принцессой.

И я бы плюнул на всё, пошел бы в отказ, если бы не принятое решение. Кстати…

«Привет. Дань, я хочу переписать все свои активы на Соню. Срочно. Я в трезвом уме и холодной памяти, а потому, пожалуйста, без уговоров одуматься. Займись этим вопросом», — написал я другу сообщение.

Я подлечусь, немного времени у меня есть. А теперь есть и мотивация выиграть бой: мне нужны деньги. И немалые. Я хочу компенсировать Соне то, что потратил на содержание Полины и Матвея. А также мне понадобится кругленькая сумма на откуп от Полины и их переезд из страны. Так что мне просто придется одержать победу!

— Папа, папа! — уже у входной двери услышал сначала топот, а затем крик Макара.

Резко обернулся к лестнице и поморщился от боли. Черт.

— Что такое?

— Ты куда? Ты уходишь? Опять? — подбежал ко мне сынишка.

Опустился на корточки перед ним и положил своему пацану ладони на хрупкие плечи.

— Я вечером вернусь.

— Точно?

— Конечно, — ответил уверенно. — Я на работу и обратно.

— Вы же не разводитесь? Та тётя сказала что ты больше с нами не живёшь. У Толика тоже папа из дома ушел. Ты не уйдешь? — Макар требовательно взглянул на меня, а затем и на Соню.