Вот так и палятся чекисты! Надо следить за языком. Видимо, здесь такое выражение не в ходу. Поспешил выкрутиться:

– Прочитал где-то… это значит, что нужно о чем-то кратко рассказать.

– Понятно. Если о тебе в паре слов: ты Антон Дмитриевич Глуховский, сотрудник КГБ в звании старший лейтенант, работаешь в недавно созданном отделе «Заслон». Кратко?

– Кратко. И чем наш отдел занимается?

– Раскрытием сложных преступлений. На сегодняшний день пытаемся раскрыть наше первое дело по поиску серийного убийцы по прозвищу Мастер. Но пока безуспешно. – И вдруг Полина резко сменила тему: – Антон, ты же понимаешь, что я буду вынуждена сообщить Свинову, что ты профнепригоден? Не пойми меня не правильно, просто я не представляю, как ты будешь работать из-за твоей амнезии. Получается, что все твои наработки коту под хвост, – вздохнула. – Ты даже не помнишь, почему убийца получил прозвище Мастер.

– Может, не будешь торопиться? Я попытаюсь все вспомнить…

– Не знаю, Антон, не знаю. Нет у нас времени на твое восстановление. Пока ты будешь вспоминать, получается, что раскручивать дело буду только я. Антон, я не вытяну одна.

– Меня же попрут со службы! А я и ничего другого делать не умею…

Может оно и к лучшему, что меня уволят из КГБ? Учитывая, кем я являюсь на самом деле, мне от конторы надо держаться как можно дальше, а не быть внутри нее.

– Ну почему сразу попрут? Возьмешь больничный, поедешь в Сочи, поправишь здоровье, – проговорила Полина.

– Может ты и права… – вздохнул я.

С мгновение мы молчали, а потом Полина посмотрела на меня и сказала:

– Ладно, так и быть, пока что не буду докладывать, ведь если тебя отправят на больничный, пришлют кого-то другого, а сколько его надо будет ждать – неизвестно, может день, а может месяц. В таком случае я точно буду одна, а так, хоть ты будешь рядом, может за это время, память к тебе вернется.

Я кивнул. Помолчав с мгновение, спросил:

– У меня есть семья?

– Нет, не жены, не детей.

Мысленно я с облегчением выдохнул. Ну, конечно же, Антон холостой сотрудник КГБ, как же я сразу не догадался. Классика всех сериалов в моем мире – молодой сыщик холостяк.

Полина свернула машину во двор, остановила ее около второго подъезда:

– Завтра заеду за тобой в восемь, – сказала она.

Я посмотрел на дверь подъезда и задал себе вопрос: что дальше? Какая у меня квартира и как в нее попасть? Вернувшись взглядом к Полине, проговорил:

– Какая у меня квартира?

– Двадцать пятая, четвертый этаж. Надеюсь, у тебя есть ключи?

– Есть, – соврал я. Решил, что попаду в квартиры без помощи Полины.

– Кстати, твоя машина во внутреннем дворе управления. Я ее отогнала, чтобы не угнали.

– Спасибо. Ну, я пойду, хочу отдохнуть.

– Не пропади опять.

Я усмехнулся:

– На этот раз вряд ли.

На этом я вышел из машины, и, закрыв дверь, двинулся к подъезду. Подождал, когда Полина тронется с места, помахал ей рукой, одновременно попросил Эю:

– «Просчитай, сколько времени займет добраться до точки сбора группы».

Я посмотрел на таймер, у меня оставался 1 час 15 минут. Цифры, кстати, стали красного цвета.

– «Наилучший способ продвижения к цели на автомобиле. Время в пути один час двадцать минут. Напоминаю, что в случае неявки в точку сбора группы в срок, в мозг от чипа будет подан смертельный электроразряд», – подсказала Эя.

Знаю, черт возьми! Но даже если я отправлюсь к точке на машине, все равно не успеваю!

Что делать? ЧТО ДЕЛАТЬ?!

СССР. Москва. Год 2023-ий. Жилые кварталы. Срок явки к точк е сбора 1 час 14 минут. Время до смертельного электроразряда в мозг 1 час 14 минут

Мне не оставалось ничего, кроме как силой отобрать у кого-то машину.

Я рванул за дом, на бегу поднял пустую пивную бутылку, валяющуюся в небольшой траве, зажал горлышко в кулаке и саданул донышком о стену дома, стекло лопнуло – получилась розочка. Выбежал на тротуар. Остановился, осмотрелся. Несколько машин стояли на светофоре. Слева донесся пронзительный рев, бросил туда взгляд и увидел, что ко мне мчался мотоциклист. Спустя миг он подъехал к светофору и остановился позади машин. Я рванул с места, пара секунд, и я рядом с ним. Нос и рот прикрыл изгибом локтя, чтобы не засветить лицо.