И вот на паркете она в чёрном узком платье на широких бретелях, длиной ниже колен и разрезом до бедра. Чёрные чулки в мелкую сеточку и лаковые босоножки. «Божественные ноги!». Открытая красивая спина. В собранных волосах красные цветы. Её партнёр Джеймс, чёрт его дери, в чёрных широких брюках, в белоснежной рубашке с широкими манжетами и золотыми запонками, в чёрной жилетке со спинкой из атласа и красным галстуком. Звучит музыка очень знакомая. Вспомнил, где её слышал, в фильме «Запах женщины». Мелодия небыстрая и нежная, с тоскливой скрипкой и страстным ритмом. Они начинают танец, а я стою как заворожённый. Никогда не думал, что партнёр в танце может оставаться настолько мужественным. Я к танцам никогда серьёзно не относился и считал это глупостью, но они просто офигенно двигаются. Столько страсти, секса и чувственности в их движениях. Чем больше я смотрю, как Селена танцует, тем больше её хочу. Её ножки порхают и выводят петли, ныряя между ног партнёра, потом назад и вверх, и вниз. Она вытягивает ногу назад, приседая так, что её глаза опускаются на уровень его пояса, а одна ладонь лежит на его бедре. Чувствую бешеную волну возбуждения, представляя себя на его месте. Делаю глубокий вдох, почти физически ощутив её губы на…: «Твою мать!»

«Интересно они любовники? Глядя на то, как они танцуют, смотрят друг на друга, можно с уверенностью сказать, что да. Как можно не хотеть такую женщину, ещё и так танцуя? И эти поцелуйчики в сообщениях», — мучаюсь догадками. Они заканчивают танец, и я хочу уйти, но не могу. Стою как вкопанный. Они идут к напиткам, и я удаляюсь в сторону, чтобы она меня не увидела.

— Сэл, ты сегодня потрясающе выглядишь, — говорит партнёр, целуя её в висок.

— Джеймс, прекрати, — смущается Селена.

— Мы же пара, ты забыла? — шутливо говорит он и обнимает её за талию.

«Твою мать! Как хочется сломать его руку!»

— Мы уже не в Кембридже. Или ты хочешь сменить наш статус? — смеётся она, проводя пальчиками по его груди и глядя ему в глаза.

— Сэл, ты что меня соблазняешь? — смеётся он. — Смотри, а то не устою и придётся жениться на тебе.

Селена смеётся приятным смехом, вызывающим трепет в моей груди.

Они пьют лимонад и молчат. К ним подходит какая-то девушка, что-то им тихо говорит и они выходят на паркет снова. «Ну всё с меня хватит! Я и так теперь работать не смогу, буду всё время её в этих па представлять. Её ноги меня будут преследовать теперь постоянно.»

Выхожу на улицу и сажусь в машину. Кладу руки на руль. Падаю лбом на них и шумно выдыхаю, пытаясь унять возбуждение. Через несколько минут завожу рычащий двигатель и давлю на газ. «Всё, к чёрту! Пусть отец уволит, на хрен, или меня, или её! Я так больше не могу! Она должна быть моей, иначе, я сойду с ума! Стоп, а что означала фраза этого красавчика «не устою и придётся жениться»? Она что из тех, кто до свадьбы не даёт? Чёрт, ей двадцать три года! Такого просто не может быть! Да ну, на хер!» — недоумеваю я. Перекрёсток пустой, и я давлю ещё сильнее на газ, проскакивая на красный.

СЕЛЕНА

Суббота, 16:30, я лежу на кровати в коротких шортах и майке с ноутом и делом Кроуфорд. Готовлю речь к очередной встрече с ответчиком. Если на ней не удастся прийти к мировой, то дело пойдёт в суд. Жужжит смартфон.

Джеймс: Что делаешь?

Я: работаю

Джеймс: грустный смайлик.

Я: что-то случилось?

Джеймс: скучаю.

Я: брось. Где твой Майк?

Он должен был выходные провести за городом со своим другом.

Джеймс: ещё не приехал + грустный смайлик.

Я: приедет. Не раскисай + поцелуй.

Через полчаса.

Джеймс: приехал. Люблю тебя. Пока!

Я: Пока.

Думаю о Джеймсе и почему-то вспоминаю глаза Алекса Хардфорда, его строго очерченный профиль, нос, тёмные волосы, искрящиеся смешинками глаза и у меня теплеет в груди. Вспоминаю, как он на меня иногда смотрит, аж мурашки пробегают по коже. Он держится, но если начнёт флиртовать придётся уволиться, потому что я не уверена, что выдержу его напор. Его харизма и взгляд притягивают и, иногда, даже хочется, чтобы он схватил меня своими сильными руками и страстно поцеловал. Держится, как кремень, а глаза выдают.

Но с такими, как Алекс ничего не хочу иметь. Бабник ещё тот. Я про него всё узнала за эти недели работы. Девочки в компании любят посплетничать, да и тех, кто по нему вздыхает предостаточно. Алекс завсегдатай богатых и не очень тусовок. Ни с одной вечеринки без девицы не уходит. Но ни с одной из них его больше двух раз не видели. «Казанова, твою мать!». Казанова хотя бы соблазнял, какие-то усилия прикладывал. Обольщение — это целое искусство. А сейчас что? Всё само в постель падает, особенно, к таким как Алекс или Джеймс — богатым и красивым. Этим и избалованы. Пальцами щёлкнул и она твоя. «Обломись, Алекс Хардфорд! Больше пяти свиданий со мной никто не выдерживал, потому что все трусы, которым только секс нужен. А мужчина, который не может ждать, мне не нужен. Мне нужен мужчина на всю жизнь, а не трахарь».

Приходит сообщение на телефон. "Это ещё кто?!» — удивляюсь я.

Хардфорд: Привет!

«Обалдеть! Он будто знал, что я о нём думаю! Откуда у него мой номер? У меня-то его записан, потому что он босс». Прикидываюсь дурочкой.

Я: Кто это?

Хардфорд: что босса номер не записала?

Я: а мы уже на ты?

Хардфорд: брось, официально только на работе. Вне работы, я просто Алекс + Смайлик

Не отвечаю. Через две минуты.

Хардфорд: где пропала?

Я: работаю.