— А я и не говорю что это просто, — сказал американец. — Вам нужно всего лишь поговорить с ним, а встречу мы организуем сами во время похода. Вы ведь туда собираетесь, не правда ли?

Роман Васильевич посмотрел на американца как на идиота:

— Господин Соммерсмит, поговорить с господином Воронцовым не сложно. Сложность в том, что наш разговор сразу будет известен Хронослужбе. И вряд ли в этом случае ваша встреча с ним состоится.

— Вы, главное, поговорите, остальное — наши проблемы. Я дам вам устройство, — американец протянул карманные часы.

«Почти как у Антона», — подумал князь.

— Нажав на эту кнопку, — капитан показал на ручку заводки механизма, — вы сможете разговаривать в течение минуты. На аппаратуру конфедератов будут воздействовать помехи, но они решат, что это флуктуации хронополя из-за Воронцова. Больше минуты держать прибор активированным не стоит. Радиус действия до десяти метров, поэтому пользоваться на улице не стоит. Давит как звуковое так и видеонаблюдение. Вы понимаете, о чём я?

— Да, понимаю, — кивнул поручик. — Господин Воронцов много рассказывал мне о вашей технике.

— Кстати, — вскинулся Соммерсмит, — они функционируют как обычные часы, их не надо заводить. И часто пользоваться ими тоже не нужно.

«Скорее всего, — решил Роман Васильевич, — в них встроен механизм прослушивания, как и у Антона. Что им стоит в такую коробочку впихнуть всё что угодно при их-то техническом развитии», — а вслух сказал:

— Хорошо, я поговорю с Антоном Дмитриевичем, но, — он замялся, — получается, я предаю своих и помогаю врагу.

— Роман Васильевич, — серьёзно сказал американец, — пусть моральные принципы вашей… так сказать услуги вас не волнуют. Наша война, это наша война. Так получилось, что в какой-то мере в неё вовлечены вы, но лишь в самой незначительной. Вы ведь передавали письмо Воронцову от Прилуцкого. Вот-вот. У вас сейчас своя война. Страшная. Гражданская. Хуже нет такой войны. Так что не переживайте зря. Итак ваше последнее слово?

— Я согласен помочь вам. Но только один раз.

— Но проблемз, — улыбнулся Соммерсмит и тронул водителя за плечо, — Ник, к госпиталю.

Вечер того же дня

Госпиталь г. Ростов

— Антон, у нас мало времени. Слушай внимательно…

Роман Васильевич, достав из кармана халата подаренные утром «часы», нажал на ручку заводки. И стоят в холодном коридоре, накинув на плечи шинели.

— На меня вышли американцы из «Ти-Эс-Эй», — тихим голосом продолжил князь. — Они готовы с тобой встретиться. Встреча будет во время нашего похода. Это устройство позволяет нам разговаривать, не опасаясь наблюдения Хронослужбы. Наверняка оно ещё и нас прослушивает.

— Круто, — также тихо проговорил Антон. — Где и когда?

— Не сказали. Выйдут на тебя сами.

— Ладно будем ждать. У всех под колпаком, мля, — не очень понятно выразился гость из будущего, но Роман Васильевич интуитивно понял, о чём речь.

— Точно. Всё, Антон, время.

Князь посмотрел на задумчивое лицо друга и подумал:

«Всё-таки сильно он изменился! От того напуганного мальчишки, что я повстречал в тылу австрияков, ничего не осталось. Как меняют людей невзгоды!».

— Нас завтра выписывают, — напомнил князь. — Ты к Симановскому?

Антон кивнул.

— А ты?

— К Гершельману.

Где-то вдалеке трижды рвануло. Добровольцам уже дважды удалось отстоять Ростов, отбив превосходящие силы армии Автономова. Теперь город обстреливают из тяжёлых орудий.

(Формально — ООО «Либерсофт»

Фактически — Добровольческая армия)

8 (21) февраля 1918 г.

г. Ростов

Вечер. Часов шесть. Тоха с пятью другими добровольцами чистит оружие, расположившись за столом в казарме. «Мосинку» уже почистил, взялся за «наган»…

Утром его выписали. В городе ощущается тревога. Местные жители взволнованы, чего-то ждут. По всему Ростову носятся жуткие слухи о приближении армий Сиверса и Автономова. Понятное дело, обитатели рабочих кварталы воодушевлены. Собираются кучками вокруг странных типов. С ненавистью и злорадством поглядывают на добровольцев.

Слышны гулкие звуки артиллерийской канонады. Иногда долетают снаряды тяжёлых орудий. Как в казарме сказали Тохе, из Батайска. «Это ж совсем рядом!», — подумал тогда попаданец.

Но штаб спокоен, и отряд Симановского, оставленный в резерве, отдыхает…

Дверь открылась, и внутрь кто-то вошёл. Тоха сидит спиной, ему не видно. Крамской восхищённо присвистнул, поглядев на вошедших. Программер обернулся. В дверях стоят трое — Прилуцкий, Максутов и Фархади.

После отказа от его плана Тоха снова послал их по известному адресу, и теперь эту троицу видеть совсем не рад. На мужчинах офицерская форма — шинели, фуражки. На поясах револьверы и даже шашки. Сапоги начищены до блеска. На девушке на вид дорогое, чёрное пальто с меховым воротником, меховая шапка и чёрные сапожки. В руках небольшая дамская сумочка.