— Понял, брат. Все сделаем, – стучит пальцами по столу, изучая свои записи.

— Давай так, — закрывает ежедневник, поднимает на меня глаза. — Ты на работу езжай, коллег расспроси: с кем конфликтовала, с кем общалась. Мне фото ее нужно и описание. Что-нибудь из вещей ее…

— Каких, бл*ть, вещей, Леша?! – вмиг прихожу в ярость.

— Так, ты меня слушай. Ладно? – ни секунды не тушуясь от моей вспышки гнева, продолжает говорить спокойно. — В больнички и морги все равно нужно кинуть клич… Ты ведь понимаешь, что с девчонкой может быть все что угодно...

— Я понял тебя, — вместо слов рычание какое-то. — Через час мой человек тебе все привезет, — поднимаюсь с места, направляясь к выходу.

— Коль! – останавливаюсь на его оклик.

— Я найду ее. Понял? Завтра она уже будет с тобой.

— Сегодня, Леша. Она должна быть со мной сегодня.

***

— Артем, к ней в отдел.

— Да, шеф, — отвечает водитель, трогаясь с места.

— Кто у них там сейчас начальник? – спрашиваю, вытягивая из кармана телефон.

— Так Кирилла назначили неделю назад, — пожимает плечами парень.

— Нашли, кого назначить, — с губ срывается рычание.

Смотрю на экран телефона, ищу наши фото. Нахожу. В самой дальней папке. Единственное. Ева в обнимку с Малышом. От ее счастливой улыбки совсем хреново.

— Где же ты, девочка, — произношу одними губами, провожу пальцем по экрану.

А в голове слова матери на повторе: «Избитая…»

Бл*ть, какая сука посмела?! Убью, мразь…

Спустя еще двадцать минут захожу в отдел и прямиком в кабинет к Кириллу. Застаю его во время планерки с отделом.

— Николай Германович, — расплывается в улыбке Колесников.

— Ребят, совещание окончено. У нас с вашим шефом срочный разговор, — отдаю команду приставам, направляясь к столу Кирилла. Пока толпа выметается из кабинета, присаживаюсь на стул.

— Где Гофман? – спрашиваю его, как только мы остаемся одни в кабинете.

— Так она отпросилась у меня на неделю, — хмурится Колесников.

— Куда?

— Не знаю, вроде как к матери собиралась, — пожимает плечами. – Она после похорон шефа сама не своя была. В депрессии постоянной, на работе вся растерянная. Вот и дал ей отгулы, — говорит, неотрывно смотря мне в глаза.

— Целую неделю отгулов?

— Д-да, — начинает заикаться, глазки бегают. Нервничает, тварь. Что-то скрывает или просто меня так боится?

— Так, найди мне телефон ее матери. Я буду в кабинете Гофман, — поднимаюсь и выхожу, не дождавшись его ответа. Не нравится он мне. Только вот зачем ему Еву трогать?

В приемной нахожу взглядом Нину.

— За мной иди, — рычу ей, не обращая внимания на столпившуюся очередь посетителей возле ее стола.

Захожу в кабинет к Еве. Усаживаюсь за ее кристально чистый стол. Следом за мной забегает Нина.

— Дверь закрой, — киваю ей, открывая отделение стола. Рассматриваю содержимое.

— Знаешь, где Ева?

— Знаю, — хмурится Нинка. — Вроде как, отпросилась у Колесникова. Уехала к матери.

— Когда ты ее видела в последний раз?

— В прошлую пятницу. Кирилл вечеринку устроил в честь назначения. Она не пошла, на работе осталась.

— Почему? – поднимаю на нее глаза. Стоит, смотрит на меня в упор, с таким видом, будто я что-то глупое спросил. Пожимает плечами.

— Потому что с Колесниковым у нее любовь особая, — складывает перед собой руки. Кажется, кто-то здесь решил в стерву поиграть.

— Подробнее, — делаю вид, что не замечаю ее вызова. Заглядываю в следующий ящик. Черт возьми, и тут не за что зацепиться.

— А что, подробнее? – вздыхает она. — Он ее на каждой планерке дерьмом поливал. Цеплялся по поводу и без. Чаще без. Вот Ева и не захотела на корпоратив идти. Осталась поработать. Ну и все. Я на вечеринке в клубе перебрала чутка. Телефон потеряла, — морщится она. И мне даже говорить не нужно, я и так понимаю, что значит ее «перебрала чутка». Напилась в хлам и очухалась только день на второй в объятиях незнакомого мужика.

— Купила новый телефон только в понедельник, — продолжает свой рассказ. — Поэтому все выходные Еву не слышала. А на планерке Кирилл сказал, что Ева в отпуске.

— А что-то не так? — спустя несколько минут тишины спрашивает она.

— У нее были в последнее время еще с кем-то конфликты? Может, на исполнительных действиях?

— Нет. Все в порядке было. Может, ты уже скажешь мне, в чем дело? – начинает рычать.

— У тебя номер матери ее есть?

— Есть в личном деле.

— Позвони сейчас ей, спроси о Еве. Но так, чтобы женщина не волновалась. Поняла? – поднимаюсь из-за стола и, подойдя к окну, открываю его. Нина исчезает в коридоре, а я пытаюсь сложить кусочки разрозненной картины. Курю. Стараюсь хоть как-то унять лихорадочное состояние. Получается, кроме Колесникова, врагов у нее не было. Но зная Кирилла, его трусливую натуру и желание посильней прогнуться перед вышестоящими… Стал бы он трогать Еву, прекрасно зная о наших с ней отношениях? Да и вообще, какие у нее могут быть с ним конфликты? Не был доволен ее работой… Да ладно, разве из-за этого похищают? Убивают? Вкатал пару служебок и выгнал к чертям из отдела.