Я бы с удовольствием оставил нож у мадам, но что-то меня подталкивало взять его с собой. Не знаю что, но эта мысль настойчиво лезла мне в голову.

— Я заберу его на время поездки, а по возвращении, он снова будет в вашем распоряжении.

— Хорошо, — согласилась Анфиса Петровна.

Я забрал нож и убрал его в ножны.

— Мне нужно собираться. Хочу выехать, как только будем готовы.

— Все верно, — поддержала меня мадам. — Не стоит опаздывать на свой первый прием у императора. И возьмите с собой деньги в столице все очень дорого. И еще одно. Я взяла на себя смелось и через посыльного организовала вам встречу с управляющим заводом, тем, что выпускает алкоголь.

— Отлично! — я действительно обрадовался.

— Он вас встретит на последнем почтовом стане. Там и познакомитесь. Его зовут Чаплыгин Олег Матвеевич.

Я поблагодарил мадам за такую предусмотрительность и вышел.

Нужно было проверить готовность Насти. И если девушка собралась, то выдвигаться. Ждать утра особого смысла не было. Так у нас в запасе будет несколько часов если что-то пойдет не так в дороге.

По пути я нашел старосту и попросил распорядиться подать карету по первому требованию. А заодно, зайти в хранилище и взять из моего сундука десять рублей серебром. Я не думал, что мне понадобится такая сумма, но я еще в прошлой жизни понял, что запас карман не тянет.

Когда я вошел в комнату, Настя сидела на кровати, сложив руки на колени.

— Тебя ждала, — улыбнувшись произнесла девушка. — Хотела поговорить.

Я кивнул, присаживаясь рядом.

— Извини меня еще раз, за такое поведение.

— Я не сержусь, — ответил я абсолютно честно.

— Уверен, что нам стоит ехать?

— Да.

— Тогда можем выдвигаться у меня все готово.

Я оглядел комнату. У кровати стояли две небольшие дорожные сумки. Видимо, туда девушка упаковала наши вещи. Рядом лежала холщевая сумка откуда доносились очень аппетитные запахи. Не знаю, что нам положили в дорогу, но пахло это обалденно.

— Идем, — просто сказал я и собрался было взять сумки.

Настя странно на меня взглянула. Не барское это дело носить тяжести?

Да и черт с ним. Искать сейчас человека, кто погрузит наши вещи в экипаж мне не хотелось.

Подхватив все сумки, включая сумку с едой, я вышел в коридор.

Навстречу мне бежал Петя, ведя за собой Пружинку.

Оба кинулись ко мне и с энтузиазмом принялись скакать вокруг. Причем, как только я посмотрел на собаку и встретился с ней взглядом, Пружинка замерла и присела на пол.

— Петя, я уезжаю на несколько дней. Мастер Лин за тобой присмотрит.

— Хорошо, братец. Пружинка останется?

— Конечно!

— Ура! — завопил мальчишка и унесся к себе в комнату.

Собака, оглядываясь на меня, последовала за ним.

— Я предупредила Ивана и Лушку, — сказала Настя. — Если хочешь можешь найти их сам, но они сейчас где-то бродят. Пожалуй, Лушку можно найти поблизости от Степана, а Иван, кажется, собирался тренироваться с Лином.

— Ты молодец, — похвалил я Настю. — Пусть занимаются, не будем их отвлекать.

Староста встретил нас у входа. Протянул мне тяжелый кожаный кошелек и схватил из рук сумки.

— Экипаж сейчас подадут.

Староста кому-то кивнул.

Ждать пришлось недолго. К самому дому подкатила переделанная карета с прибитым к двери Горным Змеем, и мы быстро погрузились.

Раньше мне нравилось выезжать в ночь. Особенно на поезде. Возникало какое-то странное щемящее чувство в груди. Оно было одновременно и тоской по оставленному дому и радостью новых открытий.

Выезжать в ночь в конном экипаже, да еще с прицелом на дальнее путешествие мне еще не доводилось. Так что я первые полчаса, пока мы ехали до Суздаля, просто сидел и пялился в окно.

Настя, прильнув ко мне бочком, кажется, задремала. Я приобнял ее покрепче, и укрыл каким-то дорожным покрывалом, лежащим на сиденье напротив. Девушка поворчала и снова уснула. Возможно, ей доводилось совершать дальние поездки в каретах.

Из Суздаля шла одна дорога на запад. На нее мы и собирались выехать, когда я заметил, как с другой стороны города навстречу нам движется карета, запряженная четверкой лошадей. Мы со своей парой двигались значительно медленней.

На перекрестке наши экипажи поравнялись и оба свернули на западный тракт.

Я не успел задернуть шторку на окне, хотя подумывал об этом, когда въехали в город. В окошко я заметил, что такая же шторка в соседнем экипаже, движущимся параллельным курсом приоткрылась.

За ней в вечернем полумраке я разглядел довольно улыбающееся лицо Корсакова.

Таиться смысла никакого не было. Я не представлял планов Корсакова, но подозревал, что именно сейчас прямое столкновение было невозможно. Император, похоже, вызвал всех на ковер, и затевать перебрасывание экскрементов друг в друга, а еще не дай бог с летальным исходом было полным пренебрежением к указу. А значит мы были в относительной безопасности. Самому же нападать на Корсакова было не лучшей идеей все по той же причине.