– Я нарисую вам карту Военной дороги, – сказал Агр (и позже действительно нарисовал).

Я кивнул, давая Агру понять, что услышал.

– Но вряд ли через горы ведет много дорог. Позвольте мне встать караулом на одной из них. Я возьму с собой Орга и останусь там до той поры, покуда снег не завалит все ущелья.

Потом мы несколько минут обсуждали мое предложение. Мардер сказал, что, если я не вернусь назад ко времени, когда на заливе станет лед, он будет полагаться на мое слово, что я не покину свой пост, покуда все ущелья в горах не станут непроходимыми из-за снега. Агр послал Каспара за пажом, а потом отправил пажа в Форсетти к оружейнику, чтобы поторопить последнего с моим заказом.

Потом Мардер сказал:

– Есть еще одна проблема, решение которой я вижу в этом предприятии, сэр Эйбел.

Он имел в виду Свона. Помню, той ночью я отвел взгляд от костра, внимательно посмотрел на него и увидел, что он спит, а Гильф положил мертвого кролика рядом с ним, прямо у самой головы. Я взял тушку, освежевал, насадил заднюю ногу на длинную ветку, как обычно делаешь ты, и стал держать вертел над огнем.

Мясо уже начинало коричневеть, когда Свон сел.

– Вы собираетесь съесть все, сэр Эйбел?

Я поднял с земли и показал кроличью тушку:

– Здесь хватит на всех. Отрезай любой кусок, какой хочешь.

– Вы очень любезны. В своем время мы с вами жили впроголодь, верно?

Я напомнил Свону, что он втихаря покупал для себя дополнительную пищу, когда мы останавливались в трактирах или в деревнях. Злиться на него было легко – очень легко, честно говоря. Может даже, он злился на нас точно так же, как мы злились на него. Вообще-то я понимал Свона. Он все еще ходил в оруженосцах, хотя многие становились рыцарями и в более раннем возрасте.

Например, я.

Он отошел от костра, чтобы срезать ветку. А вернувшись, принялся жарить вторую заднюю ногу.

– Я мог бы съесть мясо и сырым, как делает ваше чудовище, сэр Эйбел. Но я все-таки человек и потому предпочитаю есть прожаренное мясо.

Я молчал, понимая, что он пытается разозлить меня.

– Мне следовало сказать «как ваш огр». Он мне не нравится.

Я повернул свой вертел.

– Я сладко спал, пока меня не разбудил запах крольчатины. А вы спали хоть сколько-нибудь?

Я ответил отрицательно.

– Потому что вы боитесь спать, когда вас не охраняют вас пес и ваше чудовище. Верно? Вы боитесь, что я прирежу вас во сне.

– Меня уже однажды резали, – сказал я.

Свон поджал губы.

– Но не я.

– Не ты.

– Позвольте мне сказать вам одну вещь, сэр Эйбел. Я знаю, вы не поверите, но мне хотелось бы сказать. Я не прирежу вас – во всяком случае, во сне. А вот ваш ручной огр однажды набросится на вас, спите вы или бодрствуете.

– А ты станешь меня защищать, коли такое случится?

– Как мне следует отнестись к вашему вопросу? Должен ли я ответить утвердительно, чтобы вы хорошо отозвались обо мне, когда мы вернемся в замок?

Я помотал головой.

– Тебе следует отнестись к вопросу серьезно, вот и все. И ответить на него честно, хотя бы самому себе.

Я пытался снять мясо с вертела, не обжигая пальцев, а когда снял, откусил кусок. Оно было достаточно горячим, чтобы обжечь мне язык, и жестковатым. Но страшно вкусным.

– Вы всегда говорите правду. Верно?

Я сидел с набитым ртом, но отрицательно потряс головой.

– Я знаю, вы стараетесь произвести впечатление кристально честного человека. – Он указал на меня пальцем. – Но уже сами такие попытки сродни лжи.

Я прожевал и проглотил.

– Конечно. Раз уж ты проснулся, пойди взгляни на лошадей.

Он пропустил мои слова мимо ушей.

– Вы сказали его светлости, что водили сэра Равда и меня по лесам близ Иррингсмаута. Еще одна ложь.

Мы оба вздрогнули, услышав неподалеку пронзительный крик какого-то животного. Свон глубоко вздохнул и ухмыльнулся:

– Ваш ручной зверек еще кого-то убил.

Я обошел вокруг костра и ударом ноги повалил Свона на землю.

Вероятно, он задел Поука, когда упал, поскольку Поук резко сел и уставился на Свона, часто моргая и протирая глаза.

Я поднял вертел, выроненный Своном, и отдал Поуку.

– На, держи. На мясо налипла зола, но это не страшно.

Потом я подошел к нашим вещам, сваленным в кучу, и взял свой лук и стрелы.

Свон сел. (Вероятно, он подумал, что я уже ушел – после последней встречи с Баки я обнаружил, что порой становлюсь почти невидимым.) Он осторожно потрогал челюсть сбоку, куда пришелся удар.