— Детка! Все позади! Посмотри на меня!

Я открыла глаза и села на кровати.

— Не уходи. Никогда больше не оставляй меня.

Глеб, грустно усмехнулся:

— Я так долго ждал этих слов, но ни в подобной ситуации точно.

— Бойтесь своих желаний, — развела я руками, — но зная тебя, вряд ли ты так уж сильно переживаешь за способ, которым они достигнуты.

— Я смотрю тебе гораздо лучше, — он полоснул своим режущим взглядом, — Это самое мерзкое, что можно было себе вообразить. Самое грязное и отвратительное. Я не смог защитить свою женщину.

— Ты успел. И я безмерно тебе благодарна, но формально я еще Ковалева.

— Уже нет, — я вопросительно подняла бровь, а Глеб продолжил, — Долгая история, расскажу позже, думаю, Клим даже не в курсе, что ты пропала. Но ты моя. Только моя! — он победно улыбнулся и коснулся кончиком своего носа — моего.

—Я люблю тебя. Я всегда тебя любила.

—А я всегда знал, где ты и терпеливо ждал, когда ты вернешься. Сама.

Вообще он выглядел так, будто это над ним измывались несколько суток. Какая-то мысль мелькнула в моей голове, но потом быстро исчезла, так и не сформировавшись.

Следующие несколько дней прошли в полнейшем единении душ. Глеб старался максимально редко оставлять меня одну, а когда ему все же приходилось отлучаться, я считала минуты до его возвращения, потому что как только я оставалась сама с собой, впадала в глубочайшую депрессию.

Глеб отдал мне новый паспорт на имя Полины Бессоновой и макет статьи местной газеты, где значилось, что Полина Ковалева, супруга миллиардера Климента Ковалева погибла в авиакатастрофе. Так должно было быть. Ни один из них не мог допустить того, что их спутница жизни, как переходящее знамя кочует от одного к другому.

— Я навеки пленница этих стен?

— Что? — Глеб изобразил удивление.

— Я не против. Я сделаю все, что ты посчитаешь нужным, — сказала я, повиснув у него на шее.

— Мы уедем. Через два дня. Уедем, чтобы никогда не возвращаться.

Настал мой черед удивляться:

— Ты же мэр! И без пяти минут крестный отец!

— Я складываю полномочия, — Глеб развел руками, — И оставляю город.

— Климу? — догадалась я, — Он меня продал.

— Ты бы все равно от него ушла. Так он получил небольшую компенсацию.

— Целый город — небольшая компенсация?

— Все столицы мира не стоят твоего мизинца, а я получил тебя всю за один захудалый городишко! — Глеб смотрел так, будто ждал нападения.

— Как считаешь нужным. Я принимаю любое твое решение, — улыбнулась я и прижалась к нему еще крепче.

— Да?! Неужели?! — воскликнул он, — А где моя Полина? Тебя покупают, продают, а ты принимаешь любое мое решение? — смеялся Глеб, явно довольный собой. — Она бы уже душу из меня вытрясла!

— Я знала, что тебе быстро это надоест, но у меня правда нет сил спорить. Я тебя люблю, хочу идти за тобой, куда бы ты ни пошел, и с точки зрения здравого смысла, пока все замечательно.

Глеб расхохотался, перемещая руки на мои бедра:

— Идеально! Генке премию стоило выписать!

Он был так искренне рад и не сразу понял, что сказал, а вот меня как обухом по голове ударили. Я в ужасе отпрянула от него, не желая верить в происходящее.

— Боже, как это низко! — Я закрыла лицо руками, не желая видеть его.

— Детка, все не так как ты думаешь! — он сделал попытку приблизиться ко мне.

— Не трогай меня!!! — заорала я так, что стены затряслись, Глеб от неожиданности остановился, — Не прикасайся ко мне!!! Никогда!!! Больше!!!

Я так старалась вычеркнуть все произошедшее из памяти, не думать об этом, не переживать снова и снова, что совсем забыла слова Гены, зато сейчас они эхом отдавались в моем мозгу: « я работаю на Беса»… Виски сдавило словно прессом: «Генке премию стоило выписать»… Я вдруг осознала то, что он вел себя не как чужак, вторгшийся на закрытую территорию, а вполне себе по-хозяйски. Полина Ковалева вот-вот официально прекратит свое существование. Климу сделали слишком заманчивое предложение, ему незачем было меня искать. Я была в полной власти Бессонова. Только он решал жить мне или умереть.

— Ты действительно хочешь знать кто киллер?! Или это такие методы воспитания?! — перешла я на истеричный визг.

— Прошу тебя выслушай! Я действительно ничего не знал!

— Я должна в это поверить?! Тебя боятся больше чем Макара! Ты занял все преступные ниши в городе! Вытеснил всех конкурентов из бизнеса! И твои люди без особой нужды, просто смеха ради, похищают твою без пяти минут жену, забыв поставить тебя в известность?! Это самое гнусное, что ты мог сделать! Скажи, ты стоял за стенкой?! Или тебе присылали видеоотчеты?! В какой момент ты понял, что надо остановиться?!