— Привет Расмус! — Приветствовал соседа бросая вещи на койку. — Хочешь фруктов? Купил по дороге. — Поставил на стол тяжелую корзину персиков, купленных во время остановки у бескрайнего сада.

— Тебя твоя девушка искала, которая Синтия. — Сосед выбрал большой плод и потерев о майку надкусил, брызгая в стороны сладким соком.

— Ничего. Придет еще, если захочет. — Дома был?

— Был. Но там скучно.

— Можно подумать ты здесь веселишься!

— Здесь никто не мешает, а дома пять братьев и три сестры!

— Это, да! Я бы тоже сбежал! — Подумал о своих единоутробных братьях и сестрах, которые должно быть забыли уже обо мне. Детская память коротка.

На следующее утро меня таки «нашла» Синтия. Я вышел к смущенной девушке с корзиной недоеденных персиков и отвез обеих до ее дома, пообещав свидание примерно через неделю, когда острота расставания с любимой поутихнет, а яички начнут давить на мозг. Ха-ха! Затем я посетил профессора, который был в благодушном настроении.

— А, Боб! Заходи! — Встретил, пропуская в квартиру. — Загорел! Отдых пошел тебе на пользу! У меня для тебя новость. Ты летишь в Вашингтон!

— Что? Зачем?!

— Виновата твоя статья о роботизации производственных процессов. Комитет в Конгрессе по развитию промышленности заинтересовался ею и прислал приглашение автору на ближайшее заседание. — Он с гордостью посмотрел на меня будто я был его сыном. — Получишь завтра командировочные и билет на самолет. Завидую тебе!

Я немного ошалел от подобного экзерсиса и вручив бутылку дорогого вина, отказался от чая и убыл чтобы поразмыслить в одиночестве. Я что, буду развивать прогресс Америки? А Родной СССР? Нет! Так дело не пойдет! Пусть это звучит банально, как в самом дешевом романе про попаданцев, но я принялся писать все что знал про развитие компьютерных технологий, обозначая перспективные направления и остерегая от тупиковых линий. Пока в Америке нет шпиономании и тотального видеонаблюдения, отдам на входе в посольство любому сотруднику.

Так и сделал, через два дня после полета на большом самолете с четырьмя пропеллерами и устройстве в гостинице. Без труда нашел в путеводителе адрес Советского посольства и провел предварительную разведку. На дело надел купленные длинный парик, очки и мешковатую куртку.

— Сэр! Вы русский? — Задал на родном языке вопрос, спешащему к воротам посольства джентльмену в костюме с чисто рязанской физиономией.

— Да. А в чем дело?

Я молча достал из-за пазухи толстый конверт, перетянутый бечевкой, и вложил в руки насторожившегося работника посольства.

— Передавайте привет Сталину!

— От кого?! — Крикнул он мне в спину, которая уже спешила в сторону подземки.

«Странник» — так я подписался в своем опусе, смеясь над этим пафосом и всей ситуацией шпионского романа.

На следующее утро я зашел в обычное многоэтажное здание и, предьявив приглашение, через тридцать минут был принять секретаршей сенатора от штата Флорида. Мы поднялись в лифте на седьмой этаж, и деловая леди посадила меня в кресло пить кофе и ждать вызова. Примерно через час она повела меня к дверям, за которыми была небольшая зала с овальным столом. Человек десять или двенадцать замолчали и уставились на мою физию.

— Молодой человек! Голливуд немного в другой стороне! — Сострил пожилой господин на месте председательствующего под смех своих коллег.

— Я Боб Каллахен.

— Это вы написали работу описывающую математическую модель межотраслевого баланса о производстве и распределении продукции в США?

— Я.

— Простите, меня! Уж больно ваша внешность не соответствует внутреннему содержанию. — Опять послышались смешки. — Не могли бы вы нам рассказать о своей последней работе по компьютеризации производственных процессов. Нас интересует та часть, где вы затронули концепцию роста производительности компьютеров, утверждая ее увеличение в два раза каждые два года и уменьшении размеров по дискретной экспоненте.

Я вздохнул и, заняв место докладчика за небольшой трибуной, принялся просвещать взрослых дядек, гоня голую теорию, без каких-либо подробностей касающихся технологии с помощью которых это будет достигнуто. В конце доклада посыпались вопросы, пытавшиеся добиться конкретики, но я стоял на своем, убеждая всех что это только теория, основанная на законах математики, а в компьютерах я не разбираюсь.

— Что ж! — Резюмировал председатель. — В ваших устах это звучит весьма убедительно. — По крайней мере векторы вы задали весьма впечатляющие. Вы ведь на втором курсе? Куда думаете пойти после университета?

— А я не думал. Рано еще!

— Написать докторскую работу на первом курсе не рано, а подумать о будущем трудоустройстве рано! Ох, молодость, молодость! Есть просьбы?

— Пусть мне разрешат сдать экзамены за второй курс. Э-э… и за третий!

Маленький зал сотрясся от хохота, и встревоженная секретарша заглянула приоткрыв дверь. Увидев угорающих сенаторов, она улыбнулась и ретировалась, удивляясь событию произошедшему в первый раз на ее памяти.

Результатом поездки, стало решение о моем бесплатном обучении в университете. Кругленькая сумма на открытом мной счете и благословение ректората сдавать и посещать предметы по собственному графику. Я не стал сильно наглеть, а просто занял местечко в кабинете профессора сделавшись его помощником. Дел он мне особенных не поручал, но я следил за его корреспонденцией, выполнял мелкие поручения и составил для него цветной график лекций, повесив на стену, так как профессор частенько забывался и не раз попадал в ситуации, когда студенты были в одном корпусе, а профессор в другом.