Ему удалось вырубить точными ударами в голову и по печени двоих, удачно стукнуть головой об пол третьего, и тот бесчувственно валялся у него под ногами, пока он боковым пинком не отбросил ставшее бессильно тяжёлым тело в сторону, вывихнуть руку четвёртому так, что тот сам с воем откатился к стене, и самому остаться стоять в разорванной футболке, с разбитыми в кровь губами, на подгибающихся от перенесённого напряжения ногах.

Рарг той же медленной развалкой, за которой уже чувствовалась готовность к атаке, подошёл к Гаору и остановился в шаге от него. «С тобой теперь, что ли? – устало подумал Гаор – Ты-то, сволочь свеженький, и тяжелее, хреново получается». Но Рарг, оглядев его, кивнул и, отойдя, скомандовал громко и резко.

– Встать!

И пока, постанывая, вытирая с лиц кровь из разбитых носов и губ, охая и ругаясь от боли сквозь зубы, пятёрка вставала и выстраивалась, Рарг продолжал смотреть на Гаора.

– Ну? – бросил он через плечо выстроившейся пятёрке. – Поняли? Это он ещё без оружия был.

– Мы тоже, – буркнул с вывихнутой рукой.

Локоть у него нелепо и страшно торчал под совершенно неестественным углом.

– Вставят тебе твою граблю, – сказал, по-прежнему глядя на Гаора, Рарг. – Поняли, дураки, что такое фронт? То-то.

– Ну? – подошёл к ним уже успокоившийся и очень довольный Фрегор. – Стоит он этих денег, а?!

– Всё чего-то да стоит, – усмехнулся Рарг. – Берусь, конечно. Когда только работать с ним?

Фрегор ненадолго задумался.

– Хорошо, в это же время, устроит?

Рарг усмехнулся.

– Устроит, конечно, но чтоб его на других работах в это время не занимали. И период отдыха перед тренировкой.

– Да-да, я сделаю это. Ты понял, Рыжий? Каждый день в пять сюда в спортивной форме.

– Да, хозяин, – немеющими от боли губами выговорил Гаор. – Каждый день в пять сюда в спортивной форме.

– Или как я сам тебе скажу, – кивнул Рарг.

– Да, господин Рарг.

Фрегор довольно кивнул.

– Завтра сразу после завтрака едем на «коробочке». Обед у тебя в два, значит, после обеда период в гараже, период отдыха и сюда. А после…

– После ему бы только до койки доползти, – рассмеялся Рарг и, отвернувшись от них, пошёл к своей понурой пятёрке, явно считая разговор законченным.

Фрегор посмотрел на Гаора.

– Ты молодец, Рыжий, я очень доволен тобой. Хвалю.

– Спасибо, хозяин, – бездумно ответил Гаор.

Ему действительно хотелось сейчас только лечь и отдышаться.

– Ладно, ступай, отдыхай до завтра, – отпустил его Фрегор.

– Да, хозяин, – ответил Гаор.

Уже повернувшись к двери, он вспомнил о куртке и вернулся за ней. Рарг продолжал что-то тихо говорить стоявшим перед ним парням, и никто из них даже не посмотрел в сторону Гаора, когда тот брал и надевал свою куртку и шёл к двери.

Надев куртку, Гаор не стал её застегивать: спереди футболка у него была залита своей и чужой кровью, как бы и куртку не испачкать. Отдыхай! Какой на хрен тут отдых? Замыть футболку, пока кровь не запеклась, зашить… ладно, это завтра, когда высохнет, ах ты аггел, и на кроссовки накапало, тоже замыть надо. Он провёл рукой под носом, проверяя, не идёт ли кровь. В училище ему легко разбивали нос, правда, драки или боя он из-за этого не прекращал. Нет, вроде запеклось уже. Да, «коробочку» на завтра. Парни в гараже, конечно, надёжные, но хоть посмотреть надо.

По внутренним переходам и лестницам он спустился в казарму. Встречные рабы смотрели на него со страхом, иногда с сочувствием, некоторые злорадно, но никто ни о чём его не спросил. Чему, в глубине души, Гаор был даже рад. Слишком многое ему пришлось бы объяснять, причём он уже начал догадываться, что многого в этой истории сам не понимает. Или понимает неправильно.

В казарме он сразу прошёл в свою спальню, быстро разделся, осмотрел штаны и куртку, нет, не запачкано, можно в шкаф. Переобулся, взял кроссовки, пропотевшие носки, заляпанную кровью футболку, достал из тумбочки мыло, сдёрнул со спинки кровати полотенце и пошёл в умывалку. Приводить себя и одежду в порядок. Все ещё на работе, так что в умывалке свободно, и Гаор в одной раковине замочил футболку, в другой – носки, а в третьей оттёр кроссовки и стал умываться.

– Это тебя вразумляли? – сказал у него за спиной женский голос. – А ну-ка покажись.

Женщина в мужской умывалке?! Гаор изумлённо выпрямился и обернулся. Высокая черноглазая женщина в белом с завязками на спине, как у санитарок в госпитале, но без пятнышка и даже накрахмаленном халате и в белой косынке, из-под которой выбивались чёрные волосы, с властностью, напомнившей Гаору Матуху, взяла его за голову и осмотрела лицо.

– Понятно, – кивнула она. – Иди за мной.

Мать-лекариха? Наверное, так. Спорить Гаор и не думал, но всё же оглянулся на свои вещи. Она заметила и поняла его взгляд. Усмехнулась и совсем по-господски щёлкнула пальцами. В умывалку влетел щуплый остроносый мальчишка с торчащими дыбом короткими чёрными волосами. «Ещё один чистокровный в ошейнике», – невольно усмехнулся Гаор.