Шрифт:
– Андрюх, Андрюх, средь бела дня, на улице!
– Так! Ничего не было!
– Кстати, не знаешь как там Саша?
– Хорошо. Уже до старшего помощника прокурора дослужилась. Шпица завела, в новую более просторную квартиру переехала, на права учится. У неё отпуск с сентября по октябрь, к себе приглашает. Поедешь?
– Можно. Тоже хотел отпуск выпрашивать. А ты?
– Хочу, но тогда придётся увольняться. Попробую договориться, но будет сложно. Если что, вместе?
– Конечно!
Ближе к девяти часам мы решили, что пора расходиться. Максим поехал домой, а я решил ещё прогуляться. Зажглись фонари, поднялся лёгкий ветерок, на небе показалась луна. Медленно я дошёл до остановки, дождался своего автобуса, поднялся в салон. Оплатив проезд, я окинул взглядом малочисленных пассажиров и заметил ту девушку, что спас на набережной. Она сидела спиной ко мне и смотрела в окно на вечерний город. Место рядом с ней оказалось свободным. Я подошёл и сел рядом с ней. Музыка тихо играла в её наушниках. За окном мелькали огни.
– Ты меня преследуешь? – Спросила она и вынула один наушник из уха.
– Нет, это совпадение. – Прислушавшись, я услышал знакомую мелодию. С первых нот узнал песню Виктора Цоя «Мы ждём перемен». – Нравится Цой?
– А что?
– Вместо тепла зелень стекла,
Вместо огня дым.
Из сетки календаря выхвачен день.
Красное солнце сгорает дотла,
День догорает с ним.
На пылающий город падает тень.
– Перемен требуют наши сердца,
Перемен требуют наши глаза,
В нашем смехе и в наших слезах…
– И в пульсации вен
Перемен!
Мы ждём перемен.
– Электрический свет продолжает наш день
И коробка от спичек пуста.
Но на кухне синим цветком горит газ.
– Сигареты в руках, чай на столе,
Эта схема проста.
И больше нет ничего, всё находится в нас.
– Перемен требуют наши сердца,
Перемен требуют наши глаза…
– В нашем смехе и в наших слезах,
И в пульсации вен…
– Перемен!
Мы ждём перемен. – С этой строчки мы уже начали петь вместе.
Мы не можем похвастаться мудростью глаз
И умелыми жестами рук,
Нам не нужно все это, чтобы друг друга понять.
Сигареты в руках, чай на столе,
Так замыкается круг.
И вдруг нам становится страшно что-то менять.
Перемен требуют наши сердца,
Перемен требуют наши глаза,
В нашем смехе и в наших слезах,
И в пульсации вен
Перемен!
Мы ждём перемен. – Мы закончили петь в унисон. Весь автобус смотрел на нас. Кто-то даже тихо подпевал.
Мы проболтали вплоть до нашей остановки. Выйдя из автобуса, мы благополучно добрались до дома. Оказалось, что жили по соседству: наши многоэтажки были совсем рядом. На следующее утро я встретил её на остановке. Она сделала вид, что не заметила меня, смотрела в голубое небо, по которому плыли облака.
– К вечеру может быть дождь. – Девушка скосила на меня взгляд. – Вчера я так и не узнал…
– Автобус.
И в правду, к остановке подъезжал нужный нам общественный транспорт. Сели мы в разных частях салона и, пересматривались всю дорогу. Вышел я несколько раньше неё. Она проводила меня взглядом.
В суде выдался жаркий денёк: три заседания и всё надо успеть, и везде надо быть, а ноги всего две. Все от тебя чего-то хотят, а ты за три часа на работе намотал уже около семи километров, бегая по коридорам. К концу второго рабочего дня я «выполз» из здания суда. Сил не было вообще, люди настолько осточертели, что проклял всех, кто попал в поле зрения. И тут увидел знакомый силуэт… да это была она. Сидела на гранитном камне и смотрела на закат. Я медленно пересёк дорогу и подошёл к ней.
– Ты опять прыгать собралась?
– А ты опять будешь валить меня на землю?
– Нет, если ты не будешь прыгать. – Я перелез через каменное ограждение и сел рядом с ней. Её волосы немного колыхались на ветру. Они пахли лавандой, и с трудом чувствовался запах мёда. Я был уверен, что где-то её уже видел. Я помнил этот запах. – Ты я вижу, не особо удивлена тому, что мы снова пересеклись.
– А чему удивляться? Найти тебя было не очень сложно… и кстати, ты хотел что-то узнать?