В начале девятого класса, когда стали возникать предметные, хоть и наивные разговоры, появлялись без перевода понятные желания, с единственной оговоркой, что всё у них обязательно будет, но должно случиться лишь тогда, когда придёт время, следовательно, по достижении совершеннолетия.

Эти секретные интимные диалоги ничего не меняли в привычных отношениях, ничему не мешали, разве что говорили о безграничном доверии, что свойственно только настоящему большому чувству.

Их встречи закончились внезапно, когда родители неожиданно объявили девочке о срочном отъезде.

Видимо, они молчали об этом намеренно, чтобы на волне переживаний не случилось то, чего они так боялись.

Кто знает!

В любом случае, времени на объяснения и принятие решений ей не оставили.

Инну на всякий случай отправили к бабушке на то время, пока собирали багаж в дорогу, решив, что от школьной программы Инна в любом случае отстанет, поэтому нет смысла пускать события на самотёк.

Не дай бог…

До неминуемого расставания оставалось два вечера.

Всего два, когда они могли распланировать будущее, чего-то существенное предпринять.

Рыдали оба, зацеловывая друг друга до истерики.

Сплетались языками, высасывая сладкое содержимое до самого мозга.

Инна даже разделась до пояса, позволила ласкать всё в пределах этой необъятной интимной территории.

Для Артура её душа была намного важнее тела.

Однако нежности и чувствам не было предела.

Вкус слёз можно было почувствовать в любой обнажённой точке.

Ещё немного, о кульминации втайне мечтали оба, могло случиться непредвиденное, что могло изменить его и её судьбу навсегда.

Возможно даже в лучшую сторону.

Этого не случилось.

Слишком сильно Артур уважал и любил свою Инночку.

Не мог он поставить любимую в неловкое положение.

Кое-что про анатомию, зачатие и секс он всё-таки уже знал – мир не без добрых людей.

Читал, интересовался, слушал, иногда наивно, но очень откровенно мечтал.

Если судьбе будет угодно, а ребята этого очень сильно хотели, всё в их жизни ещё случится.

Нужно ждать и надеяться.

Общаться пока можно в письмах.

Эпистолярный жанр для Артура был очень и очень привлекателен.

Бумаге можно поведать гораздо больше, чем непосредственно сообщить в уши при прямом общении.

Мысли в разговоре обычно приходят в голову с большим опозданием.

Первое письмо от Инны пришло уже через месяц.

Оно было короткое, но эмоциональное до крайности.

Чувствовалось, сколько слёз пролила девочка, карябая эти чувственные строки.

Артур читал и перечитывал, целовал сокровенные строчки, внюхивался и вслушивался в каждое слово, написанное её душой и таким родным сердцем.

Ответил столь же ярко, насыщая бумагу впечатлениями, размышлениями и чувствами, переживая вместе с любимой, открываясь, обещая, даря признания.

Писал, испытывая эстетическое и духовное наслаждение, не в силах сдержать, в том числе и греховные мысли, которые разбрасывал в виде чувственных намёков между строк.

Сорок писем.

Они и сейчас хранятся в его столе, перевязанные ленточкой, как бесценные реликвии, которые невозможно утерять, или уничтожить.

Что с того, что в последнем письме она призналась в том, что больше его не любит!

Для того чтобы написать такие строки возможны любые сторонние причины, даже немыслимые.

Артур писать не прекратил.

Отправлял и отправлял любовные весточки, взывая и надеясь.

Однако через некоторое время половина конвертов вернулась по неизвестной причине.

Куда Инна могла деться! Заграницу на такое короткое время не посылают.

Ещё через месяц от Инны пришло письмо, последнее, в котором всё объяснялось.

Смеховы действительно переехали.

В другой гарнизон.

Но причина исчезновения Инны была иной. Девушка впервые в жизни влюбилась всерьёз, точнее, позволила себе стать женщиной.

Скорее всего, она просто была глупа и неосторожна в интимном общении с новым другом.

Тем не менее, в её чреве поселилась новая жизнь. Вот чего так боялись её родители.

Как и почему могло такое произойти! Ведь им было так хорошо вместе.

Не зря её мама переживала. Только он вовсе не причём.

Артур страдал.

Долго переживал крушение любви, невыносимо долго.