–– Хорошо.

И снова модуль. Посадка, конечно же, без трапа. Как обычно. Но легкость, с которой меня подняли вовнутрь все равно поражала. И приятно. Меня завораживают их совершенные тела, сильные, идеальные, мощные. Даже в одежде они выглядят внушительно. А уж без… я с ними сплю и вижу, чувствую. Это вносит диссонанс. Хочется прикасаться к ним бесконечно, погладить, приласкать. И в то же время… они все знали. И молчали. Использовали в своих интересах. Притом, что я все равно должна быть им благодарна. Больше всего обидно за саму себя, глупость, низость, за то, насколько я ничтожная, никчемная.

Измененные были заняты обсуждением рабочих моментов, им не до меня. А я откинулась в кресле и закрыла глаза. Спокойствие. То, что я взращиваю в себе, лелею. Надо думать о работе. Кстати, можно попробовать подключиться к сети и сделать для Иды экспертизу. Почему бы и нет. Мне еще сложно работать через имплант, но надо тренироваться.

–– Ника, – мягко позвал Дан.

Я открыла глаза, его лицо совсем рядом. Мужчина чуть приподнял уголок губы, обозначив расположение и интерес ко мне. Красивый. И прозрачные радужки глаз с искринками. Немного светлой щетины. Они любят ее отпускать.

–– Милая, – убедившись, что я вся во внимании, – почему ты тревожишься из-за приема на самом деле?

–– Я… боюсь не оправдать ваших ожиданий, – брякнула первое, что пришло в голову.

–– А я думаю, что тебе не нравится твой нынешний статус, – все тем же тоном возразил он, – и сегодняшний прием тебе об этом напоминает.

–– Может быть. Но я не в претензии, Дан. Я вам очень благодарна.

–– Но не чувствуешь этого, – измененный устроился рядом со мной.

–– Я не властна над своими эмоциями. Но зато дружу с головой, – строго отрезала я, – и благодарна. И ценю. И очень вас уважаю за сильный поступок.

–– Ника, неженка, – протянул Дан, – знаешь ли, мне бы больше понравилась истерика, чем эта тишина.

Я расхохоталась. Это нервное. Это почти истерика и получилась. Наконец, вытирая невольные слезы, я снова посмотрела на Свенсона.

–– Я виновата, Дан, – собравшись твердо сказала ему.

–– И? Причем тут прием и твои нервы по этому поводу? – вздохнул, – тебе там надо быть, чтобы показать, что отчуждение – не формальность. Чтобы не было претензий к нам. Поэтому готовься, будем обниматься и целоваться публично. Вместе. И не надо переживать по этому поводу. Твой статус для Инору пусть и почти забыт, но не унизителен.

–– Я вижу это. Меня уважают на работе даже больше, чем раньше и сильно завидуют.

Но это просто золотой ошейник. И эти разговоры ужасны. Они сумеют меня убедить и расслабить. Сделать удобной им. Но не по моей воле, а в принципе. Воля им моя не нужна. И как бы мне не было страшно, больно, плохо, меня грело, что я – это еще я, сохранила себя. И Он… Он на мою душу не покушался.

–– Ладно, – сдался измененный, – тебе нужно время. Просто…

Мужчина прижал меня к своему боку. Замер. И вдруг усадил меня верхом, откинувшись на спинку кресла.

–– Хочу тебя, аж зубы сводит.

Он говорил это пристально глядя в глаза. Словно я что-то могла сделать…

–– Так возьми!

Мне хотелось ударить его. Со всех сил, чтобы расшибить руку, до крови, разбить ему нос, не знаю… что-то. Хочу, чтобы ему было тоже больно. Хотя бы физически. А лучше, чтобы он действительно перегнул меня через это дурацкое кресло, спустил штаны и хорошенько выпорол. А потом поимел без лишних слов. Мне не нужна вся эта психология и правильные поступки.

Но я просто замерла, сжав до хруста кулаки и с вызовом вперилась в измененного. То что Аран смотрит на все это мне даже нравилось. Выдержала паузу и принялась стягивать с себя одежду. Легкий пиджак, за ним блузку, хладнокровно расстегнув все пуговицы. Одну за одной. Сняла через голову узкую юбку. Ох, моей внутренней силе можно позавидовать. Спортивный лифчик упал на пол. Я оглянулась на Арана.

Думаете мне вас не пронять? Ха. Конечно, вы мои владельцы, хозяева. Умные, совершенные, сильные быстрые. Во всем меня превосходите и ваше слово для меня закон. Да только мы в одной лодке. Медленно, глядя Ару в глаза, облизала средний и указательный пальцы правой руки. Провела ими по груди, очертив перед эти ключицу, повернулась к Дану. Опустила руку в трусики немного приподнявшись. Так удобнее.

Закрыла глаза. Надо выдержать характер. И я буду ласкать себя до тех пор, пока не достигну разрядки. Даже если ни один из них не пошевелится. У меня в буквальном смысле этого слова кружилась голова. Сердце колотилось. Вырвался один стон, и еще один. Они были совершенно непохожи на то, что испытывала я внутри. Жаркие, сладострастные, требовательные. Хочу их. Прямо сейчас. И здесь.

И действительно, никто ко мне не прикасался. Я слышала их дыхание. Крышу сорвало нам всем. Но я свое получу все равно. И больше не буду унижаться. Второй рукой приласкала собственную грудь, пропустив между пальцами сосок. Кто-то из них сглотнул. Глаза не открывать! Разрядка близко.

–– Пожалуйста, – я попросила, как смогла, сейчас не до контроля над тоном голоса, – я прошу вас, пожалуйста…

Дан грязно выругался. Еще бы. Я все это время нагло терлась о его член. Который, между прочим, с головой выдавал своего владельца. Я ощутила движение воздуха. Аран. Он прижался ко мне, целуя шею, лаская пальцами грудь. Ох. Откинулась, прижимаясь к нему. Потянулась к ширинке Дана и открыла глаза. Все же, вслепую это невозможно сделать.