— Нет никаких сомнений. Я выбрал сторону.

— Но не ту, не ту… — вздохнул Кастелло. — Конечно, это несколько лучше, чем ваши изначальные работодатели, судя по тому, что я о них знаю, но…

— А что вы знаете?

— Ну… Бункер, какой-то парень в капюшоне. И лифты. Да, с лифтами надо будет осторожнее.

— Я так до конца и не понял, вы, Центр Треугольника — противники Обществу — или нет?

Кастелло рассмеялся.

— Мы — выше Общества. Но уверен, что вы можете принести пользу и в текущем статусе. Отчасти вас так будет даже проще контролировать.

— Вы — Бункер? Только другой, так? Другие его конкуренты?

— Ох… Что за безумное предположение! Желаю вам просто хорошенько выспаться, любезный. Да, я так вижу, что вы уже больше месяца страдаете от нехватки женского общества? Понимаю, понимаю, в таком возрасте это очень тяжело переживается. Ну, ничего, я вам помогу…

Как часто бывает в подобных безумных сновидениях — туннель психбольницы тут же наполнили толпы девиц — топлес, разные, в них узнавались знакомые девушки-коллеги, узницы японской лаборатории, клиентки, студентки, и лица женщин из прошлых миров, которые уже начал забывать. Они принялись толкаться вокруг меня, стаскивать смирительную рубашку, а господин Кастелло куда-то испарился.

— Где вы?! Где вас искать?! — хотел спросить его снова, но он растворился в бушующем океане обнажённых женских телес.

К концу отпуска я успел сдать все предметы, кроме одного, и был благополучно зачислен прямиком на третий курс из четырёх. Поскольку это была заочная форма — следующая месячная сессия должна была начаться пятого сентября, а закончиться в аккурат в мой день рождения, второго октября.

До сих пор, заглядывая в свои документы, я вздрагивал — я настолько привык к шестнадцатому, а не второму октября. И до сих пор это была загадка, на которую не было ответа — почему произошёл такой сдвиг.

Месяц закончился быстро — не без помощи Голицыных дело в отношении меня закрыли, и я первый раз за долгое время вернулся в офис. Не скажу, что такой способ решения проблем казался мне нормальным, но по сравнению с тем, что приходилось делать в других мирах — показался приемлемым.

Коллеги встретили с умеренной радостью — я не был душой коллектива, да и коллектив у нас был весьма непрочный, но при этом и Алла, и Тукай, и даже Лукьян выказали радушие.

А Самира не выказала — так как уже укатила в республику Уэле. Зато вместо неё через день вышла новенькая, из свежего набора — Вероника Делакруз. Маленькая, худенькая, с филиппинскими кровями и хитрым разрезом глаз. Девушкам такого типа может быть и восемнадцать, и тридцать пять, а иногда даже и сорок пять — не угадать.

После первого дня мы устроили небольшой междусобойчик — завалились в уже привычный кабак в Успенском, попугали Веронику историями из практики. Разумеется, упомянули и мои — в Зеленогорье и в Аустралию, рассказывали, в основном, Алла и Лукьян, а я хмуро молчал.

— Да вообще у нас Эльдарчик завидный жених, недавно три гектара в Голицыно купил, — подмигнула Алла Веронике.

Вот же чёрт! Неужели сватает? Нет, мне это было совсем не нужно.

— Как быстро распространяются слухи…

— Он у нас мафиози, как говорят в Сицилии, — усмехнулся Сергей. — Замешан в разных тёмных делишках.

Вероника скромно улыбалась и уже поглядывала на меня с интересом. Нет, девушка была, разумеется, весьма интересная. Но моё сердце было занято совсем другой, и я сразу постарался это дать понять.

Выпили все тогда изрядно, и Алла — в том числе. Я поленился заниматься врачеванием и чисткой крови от алкоголя — процесс нудный, утомительный и не всегда успешных, но, как чуть более трезвый, взялся проводить до дома. Попросил заехать за мной тёзку нашего коллеги, Серёгу Пельменя на «Атланте».

Нетрудно догадаться, какой диалог начался на заднем сиденье.

— Ну?… Как тебе Вероничка? Такая сладкая! Эти филиппинки. Ты же что-то рассказывал про какой-то филиппинский массажный салон?

— Это было давно и неправда.

— Не, ну какая у неё фигурка, а? Была бы я мужиком…

— Прекрати, — попросил я. — Пожалей Лукьяна. Он опять на меня волком смотрит. Да и, сама знаешь, что меня ждут в Санкт-Петербурге.

— Ждут? — она усмехнулась. — Ты в этом уверен? Ты же умный парень… Вспомни, на какой неделе знакомства я тебе дала?

— Тише, мы тут не одни, — попросил я.

А сам себя поймал на мысли, что очень хочу сказать «нет, это другое» — но не могу. Всё же, опыт прошлых жизней всё равно не позволял до конца верить в любовь на расстоянии. Как и в устойчивость увлечений и выбора юных восемнадцатилетних девиц.

— Да… У меня, после тебя, между прочим, никого не было, — продолжила Алла.

— Кроме…

— Да. Кроме Тукая.

Она погрустнела, и некоторое время мы ехали молча.

— Слушай, а как ты относишься amis avec des avantages? — вдруг спросила она.