— Так, — Климов тут же стал заметно бодрее и собранней. — Получается, нашего учёного выкрали? Женщин — на корабль. У кого стрелковое есть?

— У меня, — я показал пистолет. — И навыки кой-какие.

— Снаряжаем экспедицию, — распорядился капитан. — Амиса позовите, пусть «Благонрава» возьмёт.

«Благонрав» — пистолет-пулемёт системы Благонравова, занимавший тут место «Калаша» из советских миров.

— Это почему это я на корабль? — возмутилась Амелия. — Я, между прочим, что-то могу.

— Ты нам пригодишься ещё. А этих — не жалко.

— Может, сообщить куда-то? — предложил Дементий.

— Дурья башка! Куда сообщить, у нас тут груз государственной важности? Телефон не ловит, до столицы уезда, я по карте смотрел — час плыть. Только сами.

В этом я был с капитаном согласен. Я заметил, что местных на поляне стало заметно меньше, и Самира тоже это озвучила:

— Похоже, они куда-то уходят все. Вон, смотри!

— Сейчас мы выследим, — кивнул Дементий, передал ей очки с вёдрами и зашагал в лес вслед за каким-то молодым парнем.

— Стой! — рявкнул я.

Тот недоумённо оглянулся. Пока что все вели себя не очень серьёзно, хотя ситуация была зловещая. То ли вино и местные девицы так повлияли, то ли матёрый капитан с таким давно не сталкивался, но я был вынужден направить ситуацию в нужное русло.

— Капитан, — я подошёл и начал говорить тихо. — Мне кажется, это неразумно. У нас нет хотя бы примерного плана, куда идти и как искать. Потом. Нам нужны мачете или рубящие-режущие. Нужны факелы или приборы ночного видения. Или навыки, полезные в джунглях. Желательно изловить местного и допросить, чтобы идти неизвестно куда.

Климов почесал затылок.

— Про факелы я и сам думал сказать. А мачете у нас есть, Дементий, неси мачете. Что до приборов ночного видения — у меня мобильник может.

Он достал телефон и продемонстрировал переключение на камеры-тепловизоры.

— Хорошо, — кивнул я.

Сборы заняли ещё минут двадцать. Дементия в итоге оставили сторожить корабль, капитан распорядился отчаливать, если не вернёмся к утру.

До заката оставалось часа два, и эти два часа мы блуждали по тропкам, наткнувшись лишь на две небольшие полянки с хижинами. В первом случае нас встретили старик со старухой, дедок принял нас не то за туристов, не то за инспекцию, сказал «пиривет, руса» и повёл, чтобы напоить каким-то лютым самогоном. На второй полянке народа было побольше, но в основном — девушки и дети, тут же пугливо попрятавшиеся в кустах и боязливо зыркавшие на нас. Никаких признаков силы ни у одного встречного я не видел — как и в случае с пигмеями на побережье.

Капитан скомандовал возвращаться вовремя: вернулись, когда уже темнело, и в лесу, по счастью, не заночевали. «Снегурочка» в клетке весь вечер хныкала и причитала, Самире, к счастью, удалось с ней поговорить языком жестов и немного успокоить.

— Не могу понять, — сказала Самира. — Она что-то чувствует, либо же это просто женская интуиция?

— Клетка, — предположил я. — Если бы она вледала телепатическим зрением или чем-то таким на больших расстояниях — клетка погасила бы всё равно. Наверное, это ппереживания, свойственные всем представителям рода Homo.

— Я тоже переживаю, — кивнула Самира.

Утром встали рано, немного поменяли состав — вместо Сида взяли Артемия, и пошли искать.

— Эй, постойте! — услышали мы окрик Амелии, когда уже отдалились от лагеря на километр с лишним. — Меня задолбало сидеть.

— Куда ты, дурная!… А, ладно, пущай идёт. Если змея укусит — лечить я не буду. Вот он, — тут он тыкнул на меня, — будет.

Амелия хлопнула меня по плечу.

— Не наступай, — порекомендовал я. — В лечении ядов я не силён.

— Здесь филиппинская кобра обитает, — сказал шедший передо мной Амис. — У меня одноклассник от неё помер.

Спустя какое-то время Амелия, шедшая сзади, вдруг тихо заговорила.

— Вот ты скажи мне, как дворик дворику — чего это крепостные мужики такие несговорчивые пошли? Хочу твоего камердинера, просто не могу. Нормальный мясной мужик, свежий, не тупой. У меня давно крепостного, безо всякой сенситивной херни, мужика не было. А он ломается как девка. Ты ему запретил, да?

— Ничего я ему не запрещал, господин поручик. Есть нечто, что может запрещать человеку куда строже, чем злой барин.

— Например?

— Не знаю. Убеждения, верность. Его невеста так-то ждёт.

Сказал и подумал — а сам-то?

— Ой, ждёт ли? Да, он говорил что-то такое. Ладно. Поняла, верю, ты не причём. Слушай, а если, скажем, с тобой? Ну, так, тайком. Или у вас с этой шоколадкой всё серьёзно?

Нет уж, подумалось мне, это уже совсем перебор.

— Господин поручик, ты, конечно, красивая женщина, но…

— Стоп, — она вдруг дёрнула меня за рукав. — Чувствуешь?

Я остановился, а за мной и все впереди.