Все было ровным, чистым, на своих местах. Никаких признаков того, что здесь кто-то жил. От этой стерильности у меня сжалось сердце. Место, которое когда-то казалось таким уютным, таким похожим на дом, сейчас выглядело таким же гостеприимным, как комната в мотеле.

О чем я думала?

О да, психопат и моя не такая уж особенная кровь. Кстати, об этом… — Анализы крови.

— Что? — спросила Кисмет.

— Анализы крови, которые мы провели в лаборатории. Результаты должны были прийти в день моего отъезда.

В ее глаза появилось понимание. — В крови ничего не нашли. Что бы ни сделало твое тело, чтобы исцелиться от вампирского паразита, современная наука не может это отследить. Думаю, магия побеждает.

Я могла бы рассказать всем об этом несколько недель назад и избавить себя от кучи мучений и душевной боли. О, подождите, я и так всем это говорила.

— Тебе не обязательно оставаться здесь одной, — сказала Кисмет.

— Мне действительно нужно побыть одной. Пусть даже ненадолго.

— Тогда возьми это. — Она протянула мне одноразовый сотовый телефон. — Позвони мне, если тебе что-нибудь понадобится. На самом деле, позвони мне позже вечером, просто чтобы я знала, как у тебя дела.

Казалось, что она решила и меня взять под свое крыло курицы-наседки. Возможно, сейчас я была намного ближе к ней по возрасту, но у нее все еще имелся почти десятилетний жизненный опыт. Было бы здорово снова завести подругу. Я взяла телефон.

— Если я что-нибудь услышу от Вайята, то позвоню, — пообещала она, поворачиваясь, чтобы уйти. — Поговорим позже.

— Хорошо.

Кисмет задержалась в дверном проеме, как будто ожидая, что я исчезну в облаке дыма, и, наконец, ушла. Я закрыла замки, бросил телефон на кофейный столик, затем побрела на кухню. Холодильник был пуст, что, вероятно, хорошо. Не хотелось убирать плесень, которая когда-то была едой. Я нашла в шкафу немного воды в бутылках и выпила ее, затем поставила несколько бутылок в холодильник охлаждаться. В морозилке у меня все еще лежали кое-какие полуфабрикаты, плюс банки с супом и коробки с макаронами в шкафчиках. Это немного, но кое-что.

Я отнесла воду в спальню, и горе чуть не свалило меня с ног. Кровать, на которой мы с Вайятом провели несколько целомудренных ночей, была аккуратно застелена. Все подметено, вытерто и так же стерильно, как и в остальной части квартиры. Моя одежда — несколько топов и единственная пара джинсов, которые еще не были запачканы или порваны, — висели в шкафу. Даже ноутбук и фотография, которые Вайят принес в хижину, предполагая, что мы никогда сюда не вернемся, стояла на комоде. Я смотрела на фотографию Чалис и Алекса, сделанную до того, как мы все трое умерли, и наши жизни необъяснимым образом перепутались.

Горячие слезы потекли по моим щекам. Я упала на колени, раскачиваясь взад-вперед, крепко обхватив руками живот, и зарыдала. Я плакала до тех пор, пока у меня не заболела голова и во мне не осталось слез. Затем заползла на кровать и измученная уснула.

К счастью, мне ничего не приснилось.

В какой-то момент ночью позвонила Кисмет, чтобы проверить, как у меня дела. Я пробормотала, что мне нужно выспаться, затем повесила трубку. Утром вставать не хотелось, но ради Вайята это стоило сделать. Он где-то там, снаружи. И мне нужно найти его, сказать ему, что я жива.

Эта мысль подтолкнула меня пойти в душ. Вода смыла многонедельный пот и помогла мне наконец почувствовать, что полностью исцелилась. Я также впервые взглянула на свою левую руку и снова чуть не заплакала. Моего мизинца не было, его отрезали ниже костяшки, кожа зажила, а сухожилия восстановились. Это было ярким напоминанием о безумной теории Тэкери о том, что я могу регенерировать части тела. Он забрал кусочек меня, и мне нужно отплатить ему тем же.

Я натянула джинсы, которые теперь оказались большеваты, и надела две футболки друг на друга, заправив их в штаны, чтобы те не спадали. Потом собрала волосы в аккуратный конский хвост и побрела на кухню. Квартира все еще была пуста. Глупо надеяться, что Вайят вернется домой ночью, и я чувствовала сокрушительную тяжесть его отсутствия в каждом дюйме помещения.

Макароны далеко не завтрак чемпионов, но кроме них и банки томатного супа, другого выбора у меня не имелось. Я сварила немного макарон, и углеводы помогли мне почувствовать себя немного лучше.

Я проехала на такси через весь город. Нашла немного наличных в любимом тайнике Вайята — запечатанном пластиковом пакете внутри бачка унитаза, — чтобы оплатить проезд. Я не знала, куда ехать, пока не назвала водителю адрес. Это казалось лучшим первым местом для поиска Вайята.

Руфус Сент-Джеймс приветствовал меня у входной двери кондоминиума, и я наклонилась, чтобы неловко его обнять.

Мы не виделись с тех пор, как его выписали из больницы, и я никогда не была в доме, который он делил с Фином. Дом оказался великолепным, с полами из темного дерева и высокими потолками. Мебель обтянута кожей шоколадного цвета, из красного дерева с простой резьбой. Здесь было все, что я ожидала от холостяцкой берлоги: мини-бар, стереосистема и игровые системы, широкоэкранный телевизор.

Все расставлено с идеальными интервалами, чтобы позволить Руфусу передвигаться на инвалидном кресле. Вьющиеся рыжевато-русые волосы охотника отросли и растрепались. Несколько шрамов от ожогов выглядывали из-под воротника рубашки, а левая рука была сильно изуродована. В остальном он выглядел здоровым — румянец на щеках, блеск в орехово-зеленых глазах, в которых плескалось беспокойство.