Однако, к его удивлению, телефон вдруг зазвонил.

— Слушаю.

— Здравствуйте, уважаемый Михаил Павлович! — Черт возьми, удивительно знакомый голос. Ба, да это Александриди!

— Если не ошибаюсь, меня вновь беспокоит Лука? — с сарказмом осведомился Котенев.

— Не ошибаетесь, — без тени смущения прозвучало в ответ. — Сдается, вы хотели переговорить с нашим общим знакомым?

Вопрос насторожил Михаила Павловича — откуда грек это может знать? Думать, что Александриди провидец, по меньшей мере, абсурд. Но тогда как он догадался, почему позвонил именно сегодня, сейчас, а не вчера или завтра? Впрочем, если во всех неприятностях, свалившихся на голову Котенева, виноват именно Сергей Владимирович, то звонок загадочного Луки не просто совпадение — они все достаточно точно рассчитали и прикинули.

— Будем считать, что вы все-таки желали переговорить. Согласны? Тогда у меня есть встречное предложение: как насчет уикэнда? Где вы собираетесь его провести, если не секрет? Ах, никаких конкретных планов? Тогда все чудесно. В почтовом ящике найдете билет на самолет до Риги.

— Снова обманете? — посмеялся Котенев. — Один раз я уже сидел в ресторане, правда, все было оплачено, но зато потом…

— И в Риге будет то же, что после ресторана. Вы поняли? А встречать вас буду я и доставлю до места.

Приехав домой, Михаил Павлович открыл почтовый ящик — в нем лежал билет на утренний субботний рейс до Риги…

Итак, он летит на встречу с Куровым: окольными путями удалось узнать, что тот отдыхает в Прибалтике. Сюзерен решил призвать пред свои очи будущего вассала? Похоже, Сергей Владимирович потребует ответа на свой вопрос и больше не позволит увиливать. Что ж, придется отвечать, и ответ теперь может быть только положительным — вступая с Куровым в борьбу, больше потеряешь, чем приобретешь.

В Риге его встретил пожилой человек с унылым длинным носом. Подойдя к Михаилу Павловичу, он доверительно взял его под локоть и знакомым голосом сказал:

— Я — Александриди. Как видите, на сей раз все без обмана. — Лука засмеялся и увлек Котенева к машине. Сам сел за руль и предупредительно открыл дверцу. — Прошу. Не стоит задерживаться, — поглядывая в зеркальце на усаживавшегося на заднее сиденье Михаила Павловича, сообщил грек, — вам сегодня же лететь обратно. Не волнуйтесь, доставлю прямо к самолету.

Дорогой молчали. Александриди вел машину уверенно, видимо, маршрут был ему хорошо знаком. Михаил Павлович глядел в окно и думал о своем.

Подъехали к глухим воротам, грек посигналил, и ворота открыли. У крыльца большой дачи машина остановилась, и Котенев вышел. На ступеньках стоял Сергей Владимирович — посвежевший, загорелый.

— Дела осложнились? — хитро прищурился Куров, вводя Михаила Павловича в стилизованную под библиотеку комнату. Небольшой столик был сервирован на двоих: копченый угорь, хрустальная вазочка с икрой, тонко нарезанный белый хлеб, розовая ветчина, масло. — Присаживайся, закусим чем Бог послал, — предложил Сергей Владимирович.

— Я вижу, он вас не оставляет, — хмыкнул Котенев.

— Не оставляет, не оставляет, — разливая по рюмкам коньяк, согласился хозяин. Предваряя вопросы, пояснил: — Дом не мой. Хороший знакомый представляет нам с женой убежище на время отдыха. Но говорить здесь можем вполне свободно. Итак, дела осложнились?

— Осложнились, — вынужден был признать Михаил

Павлович.

— Понимаю, — кивнул Сергей Владимирович. — Хочу расценивать твое присутствие здесь как согласие на сделанные ранее предложения. Или я поторопился?

— Не поторопились, — выдавил из себя Михаил Павлович, не поднимая глаз. — Я согласен.

И сразу стало легче, как будто камень с души упал и покатился под гору, унося с собой бессонные ночи, раздумья, тревоги и страхи. Пусть теперь за всех у драгоценного Сергея Владимировича голова болит.

— Прекрасно, — хозяин снова наполнил рюмки. — Дела, я полагаю, скоро пойдут на лад. Компаньоны проявят должное понимание, а вам надо потихоньку начинать новое дело. Люди нашего круга хотят хорошо отдыхать и надежно вкладывать деньги. Вот этим мы с вами и займемся. Лука отвезет к самолету, а как вернусь, мы вновь увидимся и все хорошенько обсудим. Кстати, не забудь, дорогой Михаил Павлович, что теперь с тебя причитается пятьдесят процентов с оборота.

Котенев чуть не подавился рыбой — пятьдесят процентов?! Да это же грабеж среди белого дня!

— Что поделать? — предупредительно подав гостю стакан воды, примирительно произнес Куров. — Таковы правила игры: диктовать условия — право сильного! Зато теперь все пойдет отлично, если, конечно, не будут нарушены соглашения. Поверьте, лучше терять половину, чем все.

— Я верю, — сказал Михаил Павлович и встал. — Спасибо.

— У нас еще есть немного времени, — поглядел на часы Сергей Владимирович. — Погуляем по саду? Может, на пляж? А то быть рядом с морем и не окунуться…