Отец мальчика стоял в нескольких шагах позади него. По крайней мере, Клеймор думал, что это был его отец. У них были одинаковые коричневые волосы и долговязые фигуры.

Клеймор считал, что отец отругает своего сына за столь грубое поведение, но он лишь тупо уставился на доктора.

– Ну да, привет, – ответил Клеймор, заставив себя улыбнуться отцу мальчишки. – Это ваш сын?

– Ему просто нужно по-быстрому задать вам вопрос, – рассеянно ответил отец.

Клеймор неохотно перевел взгляд на мальчика, у которого глаза пылали с огненной решимостью, в отличие от отца.

– Полагаю, это была моя вина, – доктор старался говорить как можно вежливее. – Мне нужно было дать тебе больше времени в конце моего выступления.

– Это кое-что важное, – сказал мальчик. – Так что, пожалуйста, отнеситесь к этому всерьез, даже если звучит смешно. Хорошо?

Клеймор противился желанию уйти прочь. Ему не нравилось потакать людям, но его поведение отражалось на покупках его книг. Он не мог позволить, чтобы дурковатый отец этого мальчика потом рассказал всему миру, что их проигнорировали.

– Я весь во внимании, – ответил Клеймор. – Спрашивай. Мальчик выпрямился. Несмотря на то, что он был худым, как

щепка, он все же был почти так же высок, как доктор Клеймор.

– Что случится, если кто-то найдет способ остановить смерть? Клеймор почувствовал, как охладела его кровь, с изменениями в

голосе мальчика. Он больше не был нервным. Он был таким же тяжелым и холодным, как камень.

– Это невозможно, – ответил доктор. – Все живое со временем разлагается. Существует определенная точка, в которой мы становимся неспособны функционировать. Это…

– Вы не ответили на вопрос, – прервал его мальчик. – Пожалуйста, поделитесь со мной своим самым честным мнением.

– У меня нет ответа на этот вопрос, – парировал Клеймор. – Я не писатель-фантаст. Я не ставлю перед собой невозможные цели.

Мальчик нахмурился.

– Это плохо. Пап, листок?

Мужчина вытащил кусочек бумаги из кармана и передал его доктору Клеймору.

– Это наша контактная информация, – сказал мальчик. – Если вы что-нибудь надумаете, позвоните мне, хорошо?

Клеймор уставился на него, пытаясь не показать своего замешательства.

– Ты не понял, да? Я не могу ответить на твой вопрос. Мальчик одарил его тревожным взглядом.

– Пожалуйста, хотя бы попробуйте, доктор Клеймор. В другом случае, я умру.

По дороге домой Клеймор поглядывал в зеркало заднего вида. Это было жалко, в самом деле. Мальчик просто пытался расстроить его. Он не мог позволить себе расстраиваться из-за этого.

К тому времени, когда доктор добрался до своего дома, ему показалось, что он уже успокоился по этому поводу. Но он все равно включил систему сигнализации.

Клеймор жил один в доме, который обустроил на собственный лад. Наряду с другими его талантами, он был еще и архитектором, и хотел, чтобы его дом отражал его сущность. Впечатляюще современный, с аккуратными контурами, дом стоял подальше от дороги. Камерами безопасности и решетками на окнах, Клеймор защищал свою личную жизнь, но внутри дом был просто меблированный, тихий и удобный.

Ни жены, ни детей… не было никого, кто бы раздражал его. Не было даже кота. Особенно, кота.

Это был его оазис, одинокий оазис. Пребывание здесь всегда успокаивало его потрепанные нервы.

Да, его красивый дом помог избавиться ему от мыслей о мальчике. Но это было ненадолго, так как он понял, что сидит за столом, читая надпись на бумажке, которую ему дал отец мальчика.

Код 518 мог означать, что они жили в Кизвилле. Клеймор вспомнил, что Морроу-Лейн находится примерно на полпути через весь город.

Был Алебастр Торрингтон мальчиком или отцом? Это было довольно-таки старомодное имя. Вы не часто встретите его, потому что большинство родителей не называют своих детей в честь скал.

Клеймор покачал головой. Ему стоило бы выкинуть несчастную бумажку и забыть об этом. Сцены из романа Стивена Кинга «Страдание» застряли в его голове. Но для этого и нужна сигнализация, уверял он себя, чтобы держать чокнутых фанатов подальше. Если к нему ночью кто-то будет ломиться в дверь, то полиция приедет незамедлительно.

К тому же, Клеймор не был беззащитным. У него была внушительная коллекция огнестрельного оружия, спрятаного в разных местах по всему дому. Проявлять более чрезмерную осторожность было уже некуда.