– Я настолько нежеланная гостья в твоем доме? – я задираю подбородок, встречаясь с темными глазами бывшего мужа.

– Ты изменилась, Агги, – мужчина оказывается чересчур близко от меня, от моих губ.

Я слышу его дыхание, чувствую запах дорогого одеколона, ощущаю разгоряченное тело, которое почти касается моего. Боковым зрением вижу, как он поднимает руку, борясь с желанием коснуться меня. Напряжение между нами растет в геометрической прогрессии, а предательские бабочки в моем животе порхают в отчаянии. Жар разливается по телу, когда горячие пальцы касаются моей руки. Дыхание учащается, пульс зашкаливает до критической отметки, но я успеваю вовремя прийти в себя.

– Не стоит этого делать, Даниил, – шепчу мужчине в губы. – Вспомни о своей жене.

Я обхожу Воскресенского, ныряя в небольшое помещение и плотно притворяю дверь в уборную. Машинально прислоняюсь к ней спиной, пытаясь восстановить дыхание. Закрываю глаза, зная, что он не ушел. Кажется, я до сих пор слышу его учащенное дыхание, которое путает все карты, заставляя снова и снова возвращаться в прошлое, веря, что Даниил Воскресенский испытывает ко мне нечто больше, чем простое притяжение.

Через какое-то время я слышу удаляющиеся шаги и только тогда мне удается выдохнуть. Ополаскиваю лицо прохладной водой, пытаясь смыть со своих щек так отчетливо проявившийся румянец. Несколько секунд репетирую перед зеркалом беззаботное выражение лица, после чего выхожу из уборной.

На втором этаже никого нет, поэтому даю себе возможность немного осмотреться. Разглядываю все до мельчайших деталей. Нет, не изменилось ничего. Глеб был прав, все именно так, как и изначально задумывалось согласно моего проекта. Не могу удержаться и вхожу в приоткрытую дверь спальни. Приторно-сладкий шлейф духов царит в огромной комнате, будто эта девушка вылила на себя весь флакон. От интенсивного запаха духов меня передергивает. А самое странное, что никаких посторонних ароматов я здесь не ощущаю. Как будто эта спальня принадлежит исключительно женщине.

Неожиданно слышу тихий скрип лестницы и моментально выскакиваю из комнаты. Навстречу идет Глеб, не успевший заметить, откуда я только что вышла. Чувствую себя нашкодившим ребенком, сердце которого сбивается с обычного ритма.

– Решил проверить, как ты, – мужчина улыбается, предлагая свою руку.

– Все отлично, – отвечаю я.

– Тогда можем идти. Совсем скоро начнется программа, и я уверен, там будет, на что посмотреть. Но сначала перекусим, – произносит Глеб, крепче сжимая мои пальцы.

Со стороны мы смотримся как влюбленная парочка, и в сложившейся ситуации такой расклад событий, пожалуй, мне даже на руку. Глеб, широко улыбаясь, направляет меня в гостиную, наполненную большим количеством незнакомых мне людей. Здесь все украшено шарами, что больше напоминает какой-то грандиозный праздник, например, юбилей или даже свадебное торжество, но никак не обычную вечеринку. Стараясь не привлекать к себе внимания, с осторожностью высматриваю супругу Воскресенского. Но сам мужчина стоит возле фуршетного стола, разговаривая с одним из своих братьев. Черт возьми! Если Максим Воскресенский случайно вспомнит о наших родственных связях в прошлом при Глебе, то я однозначно провалюсь сквозь землю. Поэтому решаю в ближайшее время рассказать своему заказчику о фиктивном браке самостоятельно.

– Идем, представлю тебя парочке болванов, – весело усмехается Ланской, отвлекая меня от грузных мыслей.

– Что за болваны? – непонимающе оглядываясь по сторонам.

– Коллеги Даниила и мои друзья по совместительству. А вот и они! – восклицает Глеб, крепко пожимая руки двум мужчинам, которые совершенно не похожи на болванов.

– Здравствуйте! Я Стас, – представляется один из них.

– Привет! Я Алекс, а это моя супруга Мария, – произносит другой.

– Можно просто Маша и Саша, – Глеб поворачивается ко мне. – А то Санек любит набить себе цену.

Саша весело усмехается, шутливо отбивая плечо Глеба кулаком, и я невольно улыбаюсь. С первого взгляда становится понятно, что товарищи Ланского точь-в-точь такие, как и сам Глеб. С этими людьми общаться одно удовольствие. Я даже на какое-то время забываю о присутствии здесь Воскресенского. И если бы не его пристальный взгляд в нашу сторону с частой периодичностью, то, пожалуй, этот вечер можно было бы величать одним из самых легких и непринужденных в моей жизни.

– Что-то я не вижу моей сестрички, – Глеб оглядывается по сторонам в поисках своей родственницы.

– Она что-то не докупила к празднику и помчалась в торговый центр, пока он не закрылся, – Маша демонстративно закатывает глаза, а все остальные таинственно усмехаются.

– Не удивляйся, Агния, – шепчет мне на ухо Ланской. – В этой компании все недолюбливают мою сестру. По правде говоря, она та еще стерва.

– У тебя с ней тоже напряженные отношения? – удивленно спрашиваю я.

– У меня с ней вообще нет никаких отношений. Поверь мне, я здесь нахожусь только из-за Даниила. Будь это другой человек, то ноги моей здесь не было бы, – все также тихо произносит Глеб.