Скупую. Четкую. Ему плевать на сотрудниц, здесь он выбирает очередной лот, отвечающий его требованиям.

Это предположение вымораживает душу. Неприятно себя ощущать товаром на прилавке, который могут купить, если навыки подойдут.

Странное собеседование, конечно. Так и проводят, наверное, экстренный отбор, когда у босса каждая секунда времени на вес золота.

Однако уже сейчас для меня итог ясен – Нина Романова явный фаворит. Знания, внешность, уверенность и опыт – все на ее стороне.

Женские голоса сменяют друг друга, а Кац изредка бросает взгляды на каждую последующую, словно сканер запускает.

Все больше нервничаю с приближением моей очереди, и чтобы не сойти сума от напряжения, углубляюсь в рассматривание кабинета и чувствую диссонанс.

Димитрий выглядит в этом кабинете инородно. Это пространство долгие годы принадлежало нашему руководителю и… оно совсем не подходит мужчине, который сидит за массивным глянцево блестящим столом.

Кац у меня сразу ассоциируется с мрачным деловым стилем, лаконичным и строгим. А здесь светлые тона, пастель, обтекаемость линий и на стенах еще рамки с фотографиями чужой семьи висят…

Снять не успели…

Двоякое и обманчивое впечатление.

Когда приходит моя очередь, Димитрий поднимает взгляд на меня, словно простреливает насквозь, за секунду фотографирует, в самую душу смотрит, трогает ее на ощупь и высасывает своей тьмой, проникает внутрь, затапливает, давит.

Не могу вдохнуть. Легкие начинает жечь. Не понимаю, что за чертовщина творится под прицелом равнодушных глаз.

– Introduce yourself.

Бросает коротко, подстегивает, чтобы представилась и словно мне кислород открывают.

Как на экзамене собираюсь, отключаю все эмоции. Мне наплевать, где я сейчас и перед кем. Главное – не быть жалкой, не стушеваться на фоне остальных девушек.

Врожденная гордость – это то, что всегда заставляло меня выкладываться на все сто, чтобы не быть хуже остальных.

По мере того, как я излагаю свои мысли, замечаю, что девушки, что стоят рядом, в недоумении оглядываются на меня.

Упорно не смотрю в сторону Каца. Начинаю выдавать информацию и бросаю взгляд на Олега Петровича, который выглядит изумленным и немного обескураженным.

Не ожидали от серой мышки знаний?!

Не мои проблемы.

Что сказать, английский я знаю в совершенстве. И причина не в том, что учусь в инязе. С юных лет моими друзьями были книги. Я обожала читать Шарлотту Бронте и Джейн Остин в оригинале, а еще смотрела первые экранизации их романов.

Прекрасные актеры золотого века Голливуда обладали феноменальной дикцией, которую я с маниакальностью копировала, походя на героиню Одри Хепберн – Элизу Дулитл с ее знаменитым монологом про дождливую погоду.

На мгновение улыбаюсь, вспоминая, как смотрела “Мою прекрасную леди” по мотивам пьесы Шоу, и великолепного профессора Хиггинса, буквально вынимавшего душу из Элизы, чтобы она научилась подобному уровню владения речи. Читала, что сама Хепберн очень долго тренировалась, чтобы суметь повторить вот такой вот аристократический прононс.

И я не помню, сколько тысяч раз я вместе с несчастной Элизой проговаривала:

The rain in Spain

Stays mainly in the plain…*

Погруженная в мысли, в какой-то момент я перевожу взгляд на красавца-босса и понимаю, что именно сейчас по-настоящему привлекла внимание не только Каца, а абсолютно всех собравшихся к своей сверхскромной персоне…

Закончив свою речь, замолкаю.

Димитрий, окинув меня с ног до головы своим фирменным пренебрежением, словно еще раз зафиксировал мой внешней вид, считал меня и остался абсолютно равнодушным.

Его отстраненность задела.

А вот почему?

Вопрос.

Мне должно быть ровно от отношения руководителя, но его пустой взгляд зацепил. Вмиг захотелось увидеть, какими могут быть эти глаза под воздействием эмоций.

Кац опять приступил к изучению документов, раздумывая, а я принялась изучать его. Меня он манит, как магнитом тянет рассмотреть по лучше.

Высокий он, широк в плечах и лицо правильное, но… отталкивающее своей жесткостью.

Мое разглядывание нарушает его взгляд, когда Димитрий поднимает голову и смотрит на собравшихся. В эту секунду я забываю, что человеку, чтобы не умереть, нужен кислород.

– Это все кадры со знанием языка, я правильно понял? – спрашивает Кац, обращаясь к Олегу Петровичу.

Секундная заминка на перевод и директор бодро отчитывается:

– Господин Кац, здесь лучшие сотрудницы, лично подбирал под все ваши требования и критерии.